Девять воплощений кошки

– Надо есть, – назидательно велела Анфиса. – Думаешь, мне кусок лезет? Я что, не была в том коридоре с тобой? Пока вообще не понятно, от чего умер профессор. Ну, подумаешь, мертвец… как там у вас говорят – жмурик. В этот раз я даже не вздрогнула. Это в прошлый раз, когда мы в крови изгваздались… Все, все, не буду, вижу, у тебя тошняк, – она замахала руками. – Надо есть и бороться. Бороться со злом на пустой желудок не получится. Ты вон вся зеленая. И я тоже зеленая. Ничего, сейчас порозовею у плиты.

Готовила она, как умела. Но по кухне, несмотря на свои габариты, передвигалась легко, просто летала.

– Хорошо, что ты со мной в Красногорск едешь, – сказала Катя.

– А то! Такое дело пропустить? И потом, как ты там одна ночью. Участковый-то – пацан, сама говорила. А что, он вашим… то есть, своим в УВД так ничего и не сказал, что камеры установил, что в засаде будет ждать? Почему он действует в одиночку и только с тобой на связи?

– Ему в УВД в тот раз не поверили, отшили. Он хочет сам доказать. Взять Ангела Майка с поличным.

– Мы ему поможем, – Анфиса, жонглируя сковородкой, перевернула кабачки, как блины. – Ох и рожа будет у этого дядьки – генерала из МУРа, когда мы ему на блюдечке маньяка и убийцу подадим! А то он орет еще на нас! Я что ему, крепостная? Я ему помочь в музее решила, потому что ты, не бросать же тебя и вообще…

– Потому что мы подозреваемые в деле об убийстве, Анфиса, – Катя встала. – Такие дела не для восторженных книжных деток…

– Я не восторженная детка, ох, давно, давно уж не детка, – Анфиса по-бабьи, совсем по-деревенски пригорюнилась и скроила гримасу. – Такие дела ни для кого. Такие дела – это просто большая беда. А в беде мы должны друг другу помогать, иначе хана. Все, ужин готов.

Они по очереди приняли душ, закутались в махровые халаты (Анфисе достался халат Катиного бывшего мужа Драгоценного). Анфиса по телефону заказала такси до Красногорска.

Ужин смели до крошки, выпили крепкого кофе. В девять вечера спустились во двор и сели в такси.

Москва в этот вечер, словно по заказу, встретила их «зеленой волной» до самой МКАД.

Участковый Миронов сидел в каморке опорного пункта перед ноутбуком. С Катей он поздоровался как с «человеком из Главка». На Анфису в колоритной репортерской жилетке с камерами покосился почти враждебно.

– Она что, из газеты?

– Нет, это моя подруга Анфиса. Мы работаем вместе в музее. И сюда вместе приехали. Она классный фотограф. В случае чего нам не помешают хорошие снимки. Вы понимаете, Вова? Хорошие снимки с места происшествия – это доказательство в суде, это не просто слова.

– Ладно, я не против, пусть едет с нами. Выдвигаемся через час, когда стемнеет, – он отвернулся к ноутбуку.

И время по капельке начало капать.

Очень медленно тек этот час.

Без четверти одиннадцать участковый начал собираться. Он надел форменную куртку, достал из шкафа вместо фуражки пилотку. В нагрудный карман сунул мобильный, приторочил к поясу фонарь. Проверил пистолет в кобуре. Затем забрал ключи от машины и отсоединил ноутбук от розетки. Не выключая, не закрывая, взял в руки. Кивнул Кате:

– Там ключи на сейфе, заприте опорный.

Он вынес свой комп на руках к машине. Катя заперла дверь опорного пункта.

Миронов пристроил ноутбук спереди на пассажирском сиденье, повернув экраном к себе. Долго что-то снова проверял, настраивал. Потом велел Кате и Анфисе садиться сзади.

Тронулись, но ехали очень медленно. И Миронов все время больше смотрел не на дорогу, а в ноутбук, проверяя, не потеряна ли связь с дистанционными камерами наблюдения.

Катя не возникала, не задавала ему вопросов. Техника самодельная, это вам не спецы из оперативно-технического… Надо терпеть, хорошо, что участковый хоть это придумал, эту компьютерную слежку.

Они ехали по ночному Красногорску среди огней и рекламы магазинов. Потом свернули к МКАД. И пейзаж изменился – ни многоэтажек, ни жилых кварталов – лишь бензозаправка, пустыри, строительный рынок, а затем снова пустыри, стройплощадки, темный клочок чахлого леса.

У какого-то бетонного забора Миронов свернул на проселочную дорогу, они проехали еще немного и остановились у заброшенной стройки.

– Все, отсюда близко до приюта. Когда наступит момент, рванем прямо туда.

– А в какую сторону? – Анфиса озирала обступившую их тьму.

– Вперед порядка ста метров. За стройкой. Ближе нельзя, может машину заметить. Там у них фонарь с дороги подходы освещает.

Катя приподнялась насколько это возможно на заднем сиденье, чтобы заглянуть в экран ноутбука.

Серое… какая-то рябь… ничего не понять.

Но глаза постепенно привыкли. Да и Миронов указывал, чертил по экрану пальцем:

– Вот две картинки, две камеры – спереди от входа и сзади. Тут сетка – забор. Вот вольеры с собаками. Все на улице. Там бытовка. А это вид сзади – тоже забор, тут вот кусты. И там у них большой вольер для кошек. Он в прошлый раз появился как раз здесь. Возле кошек. Оно и понятно – там собаки, учуют раньше времени, поднимут лай. Он начнет отсюда, с кошек. Потому что это умно, это удобно для него.