Девятая квартира в антресолях - 2

– Что же делать, Танечка? – как он до сих пор называл ее при волнении, спросил растерянный Клим. – Полиция – это… От полиции я не смогу Вас…

– Что делать? – горько усмехнулась Таня. – Бежать. Снова бежать. Такая, видно, мне судьба написана.

– Господи! – он, вдруг осознав все происходящее, тяжело опустился рядом с ней на кровать и обхватил голову руками. – Куда же Вы пойдете? Одна?

– Клим?

– Да?

– Вы так… Так заботились обо мне, – Таня прикусила губу. – Никто так обо мне…

– Не надо, Танечка! Давайте спать ложиться. До рассвета уж почти и времени-то не осталось. Вам надо отдохнуть перед дорогой.

Таня легла прямо у него за спиной и отвернулась к стене. Клим задул свечу, горевшую рядом, и хотел уходить. Но тут горячая ладонь перехватила его ледяную руку.

– Не уходи!

– Что Вы, Таня, – Клим остолбенел.

– Останься сегодня здесь. Забудь ты свой сундук! – Таню почти лихорадило, она развернулась снова к нему лицом, хотя он и не видел его в темноте.

– Танечка, не надо, – Клим попытался разжать ее пальцы, но она крепко держала его, так что он чувствовал, как впились в его кожу полумесяцы ногтей. – Татьяна Осиповна. Вы утром пожалеете.

– Не уходи! Мне страшно.

– Я посижу, посижу тут.

– Иди ко мне!

– Я лягу, я тут рядом полежу с Вами. Танечка! Что Вы делаете!

Клим почувствовал ее соленые от слез губы на своих губах и тут же утонул – в ее кудрях, в аромате ее волос и тела, в ее ласках.

Он проснулся, когда звякнул об пол, уроненный гребешок. Таня уже была полностью одета, причесана и готова к отбытию. Он посмотрел на нее с тоской и надеждой.

– Ну, вот! – она попыталась изобразить в голосе задор. – Я готова. Хорошо, что Вы проснулись. Давайте прощаться.

– Танечка! Таня! – Клим что-то судорожно натянул на себя и встал. – Я никуда тебя… Я одну Вас не отпущу! Таня, милая! Позвольте поехать с Вами?

Клим уже чуть не плакал. А Таня улыбнулась и велела:

– Только мигом!

Он вытащил все прибереженные деньги, попытался отдать ей, но услышал:

– Деньги должны быть у мужчины.

Клим Неволин задохнулся от счастья. Быстро покидал в узел какое-то шмотье. Подхватил Танины вещи, и они вышли на двор, где стоял утренний прохладный туман. Она почти весело посмотрела на него, начиналась новая страничка в жизни. А, будь оно, что будет! Раздался вдалеке стук копыт и дребезг дорожной повозки. Была еще надежда, что это ранние путники спешат на постой, но…

Таня бросилась к воротам, Клим с трудом поднял огромный засов и тут створки сами распахнулись. На дороге гарцевали несколько всадников, в казенной пролетке виднелись полицейские мундиры, а прямо перед ними стоял спешившийся Василий Людвигович фон Адлер. Весь полк дислоцировался, оказывается, неподалеку. Летние маневры! Мавродаки не понадобилось скакать за Таниным мужем в другую губернию.

Поняв все сразу, Таня смирилась, не желая причинять неприятности людям, которые ее приютили. Сейчас посреди двора стоял совсем иной человек, не та взбалмошная, капризная и самолюбивая до глупости барышня, что вышла из ворот Института благородных девиц всего лишь позапрошлой весной. Она спокойно усмехнулась, увидев супруга, полезла за корсаж, развернулась к Климу, и, отдав ему пачку ассигнаций, сказала: «Сбереги!». Васенька не посмел спорить о деньгах на людях. Таню увезли.

Клим побрел обратно к дому. По дороге ему попался валявшийся узелок. Он со всей силы пнул его, потом сел прямо в пыль и разрыдался. Опять! Опять он ничего не может удержать в своей жизни! Что же это за судьба такая! Рано или поздно все, все от него уходят, уезжают, пропадают. Вышла во двор Матрена. Закрыла раззявленные ворота, подошла. Постояла. Потом решительно взялась поднимать его за плечи.

– А ну, хватит! Пойдем в дом. Пойдем, пойдем.

Она по дороге умыла его, как ребенка, у рукомойника, сунула в руки полотенце. Придя в его каморку, она оглядела разоренное жилище, вздохнула.

– Ты вот что, Климент Валерьянович. Ты руками-то что делать умеешь?

– Я? – Клим поднял на нее непонимающий взгляд. – Я что-то должен сделать? Почему руками?

Он оглядел свои руки, про которые только что думал, что они ничего не могут удержать.

– Вон избы новые отстроили, – непонятно к чему вела Матрена. – Резчики к нам приехали. Это лучшие умельцы на всю волость! Пойди. Постой и посмотри, может, выучишься. А как хошь! Хоть лошадок из полена вырезай, хошь я тебе вязать покажу как, но только ты думки свои гони. Занятие себе какое найди. По сердцу! А то, так люди с ума-то и сходят! Умеешь чего, спрашиваю? Что раньше делал? Чем занимался, окромя службы?

– Я? – Клим еще всхлипывал. – Я раньше вирши слагать пробовал. Да, говорят, плохо получалось.

– Мне без разницы как! Вот возьми листочек и чернила, да сочиняй вволю. Только не сиди сиднем! Моему скажу, чтобы услал тебя куда побыстрее. Все при деле будешь. А сейчас спи!

***