Девятая Парковая Авеню (СИ)

— наконец, Микко Линдстрём… он до сих пор не пришёл в себя. Чёрт знает, что с ним будет, когда он очнётся, однако гитарист уже сломал себе руку при падении в обморок.

*

— Дьявол бы тебя побрал, Энджи, есть ли что-то, чего ты не умеешь?! — отчаянно воскликнул Ксавьер, разглядывая ножницы, которыми я лишил «Самсона» длинных кудрей.

— Есть: я не умею играть в футбол, нянчить новорождённых детей, доить коров и предсказывать будущее. А ещё… врать с тяжестью на сердце, — последняя фраза должна была уязвить лапочку и отлично достигла цели.

Кси вздрогнул:

— Вот теперь! Ты думаешь о нём?

— Ну как тебе сказать… он следующий этап возвращения жизни Кирсти в прежнее русло. И мнится мне, что тут будут большие проблемы.

*

— Ангел, ты не поверишь, но ключи от дома Юрки я не потерял! — гордо сообщил Лайт, недолго покопавшись в карманах, и потянулся открыть дверь. Однако она оказалась незапертой.

— Странно… — настороженный шепот Кси влетел в комнату и растворился во мраке. — И часто такое бывает?

— Впервые сталкиваюсь, — тревожно ответил Крис, включая свет. — Ущипните меня…

Фантазия вряд ли позволит мне во всех деталях описать погром и следы оргии, царившие в квартире у фронтмена «одноглазых», но всё же… попытаюсь.

Батарея пустых бутылок, плотно набитых сотнями окурков, загромождала всю вторую половину комнаты, продавив своей тяжестью диван, сломав стол и разбив вдребезги что-то похожее на жалкие останки телевизора. Несколько гитар, по всем признакам участвовавших в сражении при Ватерлоо, были свалены возле ещё дымившегося костра, разложенного просто на ковре… на лохмотьях ковра. При более внимательном рассмотрении выяснилось, что топливом для него послужили три стула и одно кресло с синтетической обивкой, которая плохо сгорела, а гитары были приготовлены как следующая порция дров, но не успели ещё пригодиться. Поджаренное на этом первобытном очаге недоеденное мясо вызывало невольные ассоциации с Полинезией и живущими там каннибалами, но, мысленно перекрестившись, я временно забыл о нём и продолжил осмотр. Полусотня одноразовых шприцев (это по самым скромным подсчётам) была «аккуратно сложена» на одном уцелевшем кресле, покрытом пятнами чего-то, подозрительно вонявшего как этиловый эфир. Сами шприцы оставляли широкий простор для фантазии, поскольку были абсолютно пустыми. Лучше и не думать, что их наполняло. Наконец, с большим трудом пройдя через засранную комнату, мы попали в другую, очень похожую, которую разнообразило лишь одно — разломанная кровать, на которой спал (если спал) барабанщик Cyclops Юсси. В гордом одиночестве.

Крепко зажав Кирсти рот, я произнёс:

— Ксавьер, радость моя несовершеннолетняя, останься здесь. Если предчувствия меня не обманывают, хозяин этого жилища в ванне, и видеть тебе его не следует.

Кси кивнул и сел на подоконник разбитого окна: больше присесть было просто негде.

Когда мы добрались до ванной комнаты, возмущенное мычание Кристиана, делавшего попытки освободить рот, тут же прекратилось. Из-под запертой двери стремительно расширявшейся лужей вытекала тёмная кровь. Такая чёрная и грязная, которая бывает только выпущенной из верхней или нижней полой вены…

«Господи, ну когда уже всё это кончится?! Как они меня достали! Ну делай, делай, ДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ, МОЗГ! Раз вызвался в ангелы-хранители, выполняй свою грёбаную миссию до конца!»

Крис пошатнулся на подогнувшихся ногах и грохнулся бы, ударившись об дверной косяк, но я успел перехватить его падавшее тело. Усадил, надёжно прислонив спиной к стене, и одарил жёстким мимолётным поцелуем, только чтобы согнать с побелевшего лица выражение мертвенного ужаса. Потом ринулся в ванную, с лёгкостью сломав хлипкую дверь, и, ступая по щиколотку в крови, наконец-то добрался до Юрки.

«Мамочки, он проткнул себе живот! Похоже, выпустил себе почти всю кровь!.. Боже, ну почему…»

Хватит хныкать! Какой к чертям собачьим Бог?! Он отказался от меня и не поможет. Теперь вообще уже ничего, бллин, не поможет. Санитары с каталочкой увезут его только в одном направлении — в морг. Поэтому вызывать мы их не будем. Понял? Ни боги, ни люди… одна надежда на дьявола. Но как бы я вызвал его? В отличие от скорой помощи, он не оставлял никому короткого номера для экстренного вызова.

Я сел на пол, спиной опёршись на бортик ванны. Одна рука поглаживала холодную руку Юрки. Вторая рассеянно барабанила по кафелю. Мыслей у меня не было, а эмоции умерли, не родившись. Я печалюсь? Мог бы печалиться, если бы апатия не сожрала сейчас мой мозг. Осталась одна мысль. Странная и назойливая. Ни боги, ни люди. Не боги. Не люди.

«Дьявол?»

Да, чёрт подери! Ave Satan… Люцифер или как там тебя? Ни тебе, ни Господу я молиться не умею, не привык! А потому просто прошу — спасите Юрки. Хоть кто-нибудь. Я не отдам его тело судмедэкспертам. Я не смогу. Кристиан не простит мне этого. Ну? Дьявол! Где ты? Неужели на полу разлито мало крови, ты не чуешь её отвратный запах и он не привлекает тебя, рогатое чудовище?!

«Ты что, придурок, что ли?! Станет он бесплатно для тебя стараться, а как же…»