Девятая Парковая Авеню (СИ)

— Съедение его пухленьких губ, маленьких оттопыренных ушей, анорексичных бёдер и другие лакомые развратности, — усевшись у него между ног, я отогнул края расстёгнутых джинсов, впился зубами в прохладную, тонко пахнущую кожу на его паху, у основания пениса, ощутил сладковато-мятный привкус (чем он себя натирал для меня?) и больше ничего не помнил. Только дразнящую мягкость волос, в которых я путался губами, когда он выгнулся и я стукнулся носом о его затылок, сладкие вскрики, смех и ироничный шёпот, срывающийся на полуслове… Нежные руки малыша на своём теле. Они царапались и просили у меня боли, скорости, беспощадности… и верности. Карел прав, только Ксавьер отвинчивает крышку и припадает коралловыми губами к бутылке с моим ядом. Отсасывает его из моего нутра… и боль тает, её становится всё меньше. Любимый… я судорожно сжал его худенький торс, отнимая у неудобного сиденья.

Вероятность того, что мы хоть как-то ощутили взлёт и посадку самолёта, нулевая.

*

Прилетев домой, мы узнали, почему Лайт к нам не присоединился. Если мы нарушили правила пристойного поведения, пристёгивания ремней и запрета на курение в постели (то есть на кресле), то он во время полёта говорил по мобильному телефону. И не с кем-нибудь, а с…

— Сеппо, — Кирсти нервно ходил по столовой, пока «Франциск» Себастьян накрывал нам обед. — Это какой-то маразм, переходящий границы даже финского туповатого юмора. Они, оказывается, цитирую, «пошутили»! Большие боссы “Warner” в панике, группа тоже, все боятся, что обидели меня до смерти, и что я действительно не вернусь.

— Однако хороша же шутка… — проворчал Кси, суя любопытный носик под крышки блюд. — А если бы тебя инфаркт хватил?! Или — что куда вероятнее могло произойти — астматический приступ… Не хочешь подать на них всех в суд?

— Хочу съездить кирпичом им по благостным рожам, — отозвался Крис, стаскивая с большого блюда канапе. — Я не знаю, как нужно было рассердиться на меня за отсутствие, чтобы придумать такую околесицу, но сейчас я злой, как чёрт. Кто-нибудь знает, как им отомстить?

Он посмотрел на нас так умоляюще, что мы невольно рассмеялись.

— Меня уже тошнит от постоянных перелётов… — протянул Кси.

— Поэтому в Хельсинки мы полетим завтра, — договорил я и поцеловал его в испачканный нос.

Комментарий к 27. Теория вероятностей

^1 «Святая» троица Ангел, Кси и Кирсти были условно одетыми: сидели нагишом на парапете, болтая ногами в воде, и тесно прижимались друг к другу. А шевелюра Ксавьера в сочетании с волосами киллера полностью скрывали отсутствие трусов или плавок.

========== 28. Двойной предел ==========

****** Часть 5 — Мнимые величины ******

— С чего начнём? — Кирсти хорошенько натянул на уши шапку и повернулся к выходу из здания аэропорта.

— С транспорта, — я вытянул из кармана пачку, но раздумал курить, заметив предостерегающий жест финна, и тихонько вздохнул. — Надеюсь, в собственной машине здешние порядки позволят мне сжечь сигарету…

— Собственной?! — Кси старательно изобразил квадратные глаза. Милый ребёнок…

— Ага, — я ущипнул его за щёчку. — Вы, само собой, не в курсе, но у нас имеется очень тяжёлый багаж, летевший в отдельном грузовом самолёте по особой таможенной декларации и пошлине, — с этими словами я повёл их обратно к аэродрому. Какой-то лысый мужик в оранжевой униформе, подобострастно улыбаясь, проверил наши документы, поговорил по рации с кем-то по-фински, дал мне подписать различные невкусно пахнущие бумажки и в конце концов позволил забрать из огромного грузового отсека Airbus Industries симпатичную коробку 5х3х2 метра.

— Что это такое? Как мы это понесём? — растерянно спросил Кристиан, потрогав металлические бока презента.

— Понесем?! Это она нас понесёт! Ещё одна моя красавица… — я потянул за пластиковый шов снизу на коробке, лёгкие алюминиевые панели тут же разошлись и открыли взору моих изумлённых любовников заботливо укутанную в упаковочные материалы «Ferrari». После непродолжительного разговора с грузчиком, сунутых непосредственно в карман его жилета стоевровых банкнот и снятия защитных плёнок, выяснилось, что итальянская красотка ослепительного ярко-фиолетового цвета.

— Ты купил новую машину?! А куда старую дел?

— Никуда, лапочка. Дома меня ждёт. А эту я заказал прямо в Маранелло вчера, оплатил, не мешкая, и велел доставить срочной «авиапочтой» в Хельсинки. Полезная бандеролька, не правда ли? Её сейчас заправят авиабензином по моему королевскому велению, так что кидайте в багажник свои манатки и едем в «Тавастию».

— А чего это сразу в «Тавастию»? — возразил Крис. — Кого мы там забыли? Она вообще… как правило, по утрам закрыта.

— О, не беспокойся, я навёл справки, — многозначительно подмигнув, я сел за руль. — В Хельсинки работают два агента “Compare2State” и, поверь, не зря на протяжении года давятся тут тяжёлым финским ржаным хлебом с калалаатикко^1. В клубе мы сегодня найдём много интересных людей.

*

— Как-то тут подозрительно тёмно и тихо, — поделился Ксавьер, переступая вслед за мной порог^2. — Все вымерли, что ли?