Девятая Парковая Авеню (СИ)

— С моей внешностью только в публичный дом, обслуживать пенсионеров, — грубо оборвал я. — Я, наверное, единственное, что ещё в состоянии поднять усохший причиндал столетнего старика или разжечь похоть в древней старухе, ровеснице Евы.

— Я всё понял и больше не буду касаться этой темы, ещё раз простите. А поскольку я на вас смотрю и не могу не думать о том, что скрыто дальше… — он осторожно коснулся видимой наполовину татуировки: ну конечно же, дарксайн Ice Devil на моём животе не мог не привлечь его внимание. Что же касается того, чего не достигает его взгляд - ниже, под джинсами, я спрятал… — то заранее прошу прощения за всё, что ещё наговорю. Вы примите мои извинения, Ангел?

— Что поделать, приму.

— А моё личное приглашение на концерт? Если он всё-таки состоится?

— Да, всё приму, — я сердечно улыбнулся и пригласил его присесть рядышком со мной в кресле. Его немой восторг по этому поводу был сравним разве что с восторгами Фредди в похожей ситуации. — По глазам вижу, вы всё-таки что-то задумали в связи с моим появлением. Колитесь.

— Я всё думаю, гадаю… любуюсь… вами. И спрашиваю себя: давно ли вы фанат группы и, что куда интереснее, неравнодушны ли к Кирсти?

— Фанатею с самого начала. Мне повезло… м-м… быть по делам в Хельсинки в 1997 году и по чистой случайности купить демо-версию первого альбома. У него ещё такое смешное название было — “EP 666 ways to love”.

— Финский язык вы тогда же выучили?

— Ну… нет, чуть позже. Это было трудно, учитывая график свободного времени, но возможно. Я всё ещё ломаю язык на ваших мудрёных именах, но поддержать разговор на общие темы сумею.

— А касательно Кристиана?

— А за кого вы меня принимаете? Я похож на подростка в момент пубертатного кризиса? По большей части, это нельзя не признать, он для меня просто как красивая далёкая картинка. Жить плоскостью картинки глупо и неинтересно. Он нравится мне, бесспорно, но это не более чем симпатия, которую вы испытываете, скажем, к актёрам своего любимого кино. Я живу и работаю, как все, у меня есть возлюбленный, настоящий и земной. Ничего оригинального. Я не склонен к драмам и идеализации. Пустые воздыхания оставьте юным девам. Любить Кирсти незачем, каким бы прекрасным или желанным он ни был в моих глазах. Реальная жизнь важнее и драгоценнее, а мечта на то и мечта, что в разряд реальной жизни не перейдёт. Никогда не сбудется, понимаете? Взаимностью не ответит и вообще, звёзды никогда не узнают о чьём-то бренном существовании, это не в их звёздном стиле. Им хватает хлопот с творческими застоями и наркотиками.

— Ваш сарказм в данной ситуации неуместен, Ангел, — я тут только заметил, что Сеппо прочитал принятое на пейджер сообщение и теперь сияет, как медный пенс. — Кирсти нашёлся, и я даю слово, что проведу вас после концерта на личную встречу с ним… вашей плоской картинкой. Моим гадким утёнком.

*

Менеджер Лайта ушёл (причину загадочного исчезновения и появления подопечного объяснить не удосужился, впрочем, я всё равно не в претензии, это его личная забота), почтительно поцеловав мне руку и пожелав хорошенько выспаться. Но сон ко мне теперь не идёт, я лежу как на иголках, раздразненный и взволнованный противоречивыми желаниями. Никогда раньше мне не выпадала возможность встретиться лицом к лицу с тем, кто будоражил моё воображение с момента освобождения из рабства. Что я ему скажу? Какие вопросы задам? Или диалога не получится, я буду молча смотреть в его глаза, а он… что сделает он? Подействует ли на него наркотик, зашитый в моей плоти? Захочет ли он меня так, как всегда хотели все? Или его собственная харизма затмит мои эфирные флюиды? Я сам не знаю, чему буду рад больше. И не знаю, хочу ли я…

«Стоп. Мы об этом уже говорили! Я тебя мало воспитывал? Мало ругал и читал морали? Никаких «хочу» по отношению к Кирсти, понятно?! У тебя есть Ксавьер! Никакого траха с картонными мечтами и подозрительными музыкантами-сифилитиками. Не устраивай мне тут спектакль с эрекцией, акт второй».

Ну, знаешь, миокард… твоё безобразное поведение сегодня превысило положенную норму.

«Будешь меня пороть? У тебя ремня нет…»

Не нарывайся.

«…хотя могу посоветовать вот эти симпатичные подтяжки, забытые предыдущим постояльцем под кроватью. А ещё лучше плеть, которую ты втихаря положил в чемоданчик. И не надо отнекиваться и скромно шаркать ножкой, я всё видел».

Пасть порву!

«У меня пасть отсутствует, есть только предсердия и желудочки».

Ну так я сейчас тебе клапанами позатыкаю и левое и правое предсердия заодно с желудочками!

«И умрёшь от шика-а-арного… здоровенного такого тромба в грудной клетке».

Чтоб ты сдох!

«А вот на это не надейся, я слишком тебя люблю, миленький, чтобы так быстро прекращать твои мучения на этой планете. Лучше успокойся и получи гранату за шиворот. Я сейчас пройдусь пылесосом по твоей башке, вымету весь хлам под грифом «секс». Поэтому, если не успокоишься, лишу тебя крепкого стояка на сутки, забрав всю кровь себе. Я не шучу. И плакала тогда твоя эпичная встреча с лицом Кирсти. Ну или с членом Кирсти. Как, а? Съел?»

Чтоб я сдох…