Девятнадцать минут

Жизнь состоит из сплошных «если». Она сложилась бы иначе, если бы ты купил лотерейный билет, если бы выбрал другой колледж, если бы вложился в акции, а не в облигации, если бы 11 сентября 2001 года не повел в первый раз ребенка в школу. Если бы хоть один учитель заступился за Питера, когда одноклассники издевались над ним в коридоре. Если бы Питер вложил пистолет себе в рот, а не стал убивать других. Если бы в раздевалке Джози стояла перед Мэттом, сейчас на кладбище покоилась бы она. Если бы Патрик вошел на секунду позже, она все равно могла бы отправиться вслед за своим парнем. Если бы это дело поручили другому детективу, они с Алекс не встретились бы.

– Вы изъяли оружие?

– Да.

– Была ли проведена дактилоскопическая экспертиза?

– Да. В криминалистической лаборатории штата.

– Удалось ли обнаружить отпечатки пальцев на пистолете А?

– Да, на рукоятке.

– Где дактилоскопировали Питера Хоутона?

– В отделении полиции, после задержания.

Патрик рассказал присяжным о сравнении отпечатков по особым точкам, о визуальной схожести папиллярных рисунков и о компьютерной программе, которая признала их идентичными.

– Сотрудники лаборатории сравнивали отпечатки пальцев на пистолете А с отпечатками какого-либо лица, кроме Питера Хоутона?

– Да. Мэтта Ройстона. Его тело было дактилоскопировано.

– Совпадают ли отпечатки на рукояти пистолета А с отпечатками пальцев Мэтта Ройстона?

– Нет, не совпадают.

– Совпадают ли они с отпечатками Питера Хоутона?

– Да, совпадают.

Диана кивнула:

– Удалось ли обнаружить отпечатки на пистолете В?

– Частичный, на курке. Ничего информативного.

– Что вы имеете в виду?

– Информативным для следствия считается такой отпечаток, который можно сопоставить с другим и констатировать совпадение или несовпадение. Люди оставляют отпечатки пальцев на самых разных предметах, но не все пригодны для дактилоскопического анализа. Отпечаток может быть неполным или смазанным, тогда он не имеет ценности для следствия.

– Значит, вы не можете с уверенностью утверждать, кому принадлежит отпечаток пальца на пистолете В.

– Не могу.

– Может ли этот отпечаток принадлежать Питеру Хоутону?

– Может.

– Есть ли какие-либо свидетельства того, что кто-то еще в тот день пронес в школу оружие?

– Нет.

– Сколько всего единиц оружия было найдено в раздевалке?

– Четыре, – ответил Патрик, – один пистолет у обвиняемого, один на полу и два обреза в рюкзаке.

– Подвергались ли они еще какому-либо тестированию, кроме дактилоскопической экспертизы?

– Да, были проведены баллистические испытания.

– Объясните, пожалуйста, в чем их суть.

– Если говорить в общих чертах, то из пистолета производится выстрел в воду. Когда пуля, вращаясь, проходит через ствол, на ней остаются следы, впоследствии позволяющие определить, что она вышла именно из этого оружия. Пули, которыми стреляли в воду, сопоставляются с пулями, найденными на месте преступления. По остатку пороха в стволе также можно определить, применялось ли оружие вообще или нет.

– Вы протестировали все четыре единицы?

– Да.

– Каковы результаты?

– Стреляли только из пистолетов А и В, – ответил Патрик. – Было установлено, что все найденные нами пули вышли из пистолета А. Пистолет В, когда мы его подобрали, находился в неисправном состоянии: в ствол одновременно вошли два патрона и при нажатии на курок оружие заклинило.

– Но вы сказали, что из пистолета В все-таки стреляли.

– По меньшей мере один раз. – Патрик посмотрел на Диану. – Ту пулю так и не нашли.

Прокурор подробно расспросила его о десятерых убитых и девятнадцати раненых, которых он нашел. Он начал с того, как вынес на руках Джози Кормье и передал ее врачам «скорой помощи», а закончил тем, как в морг для экспертизы было доставлено последнее тело. После этого судья объявил, что на сегодня заседание окончено.

Покинув свидетельское место, Патрик немного поговорил с Дианой о завтрашнем дне. Через открытую двустворчатую дверь зала суда он увидел репортеров, которым не терпелось заполучить в свое распоряжение кого-нибудь из разгневанных родителей. Патрик узнал маму Джады Найт – девочки, которая была ранена в спину, когда выбегала из кафетерия.

– Весь этот год, – сказала женщина, – моя дочка будет приходить в школу только к одиннадцати. Раньше она не может там находиться, не может слышать звонок на третий урок. Боится всего. Вся ее жизнь сломана, и наказание для Питера Хоутона должно быть соответствующим.

Если бы Патрик сейчас вышел, толпа журналистов наверняка набросилась бы на него как на единственного свидетеля, выступавшего в тот день. А ему совершенно не хотелось отдавать себя им на растерзание. Поэтому он присел на перила балюстрады, за которой располагались места для зрителей.

– Привет! – окликнули его.

Патрик обернулся, узнав голос Алекс.

– Почему ты все еще здесь?

Он думал, она, как накануне, поспешила на второй этаж, чтобы забрать Джози из комнаты свидетелей.

– А ты?

Он кивком указал на дверь, за которой столпились репортеры:

– Мне сегодня не хочется воевать.