Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

— Думаю, Джегань обнаружил эту идею в древних книгах, описывающих оружие времен Великой войны. Он много лет собирает и изучает древние книги. Но, подозреваю, к древней идее он добавил свои собственные. Он мечтает победить тебя. Я знаю, что он использовал самых сильных Сестер, чтобы создать Зверя. Судя по тому, что они использовали Магию Ущерба вместе с магией, отнятой у волшебников, они вполне могли использовать людей с даром в качестве составных частей Зверя, отнимая у них души, разрывая их на составные части, чтобы затем объединить в это невероятное создание. Это — оружие, превосходящее все, с чем мы сталкивались до сих пор, и Джегань — тот, кто приказал его создать. Его необходимо остановить, пока он не придумал что-нибудь более ужасное.

— Не могу не согласиться, — пробормотал Ричард.

— Но ты не сможешь остановить его, если не прекратишь гоняться за призраками, — сказала Шота.

Ричард замер на месте и уставился на нее.

— Шота, ты не можешь наговорить мне всего этого, не объяснив, как можешь мне помочь.

— Ты пришел ко мне и начал задавать вопросы. Я не искала и не звала тебя. И потом, я уже помогла тебе. Я рассказала все, что знаю. Возможно, эта информация поможет тебе прожить на несколько дней больше.

Ричард услышал достаточно. Гончая Крови не имела естества, но в некотором смысле это и было ее естеством. Значит, кое-что из того, что его интересовало, он все же узнал. Это могло оказаться правдой, поскольку Шота предупреждала, что нет никакой возможности предсказать ее действия. Но нехватка понимания или знания не означала нехватки естества. Однако по этому пункту спорить не стоит. Он понимал, что рано или поздно это может стать важным, но не прямо сейчас. Слова Шоты в достаточной степени подтверждали то, что уже сообщала Никки. Однако она добавила детали, о которых Никки не знала. Правда, Шота не подсказала ни одного решения.

Фактически, казалось ему, она сделала все, чтобы нарисовать картину, как можно более безнадежную.

Ричард почти положил руку на рукоять меча. Но вместо этого остановился и взъерошил пальцами волосы. Его разум отказывался воспринимать информацию. Он отвернулся и устремил взгляд на деревья в долине, глядя, как их листья мерцают в последних солнечных лучах.

— Значит, я ничего не могу сделать, чтобы защититься от Гончей Крови.

— Я этого не говорила.

Ричард резко обернулся.

— Что? Ты хочешь сказать, что способ есть?

Шота невозмутимо смотрела ему в глаза.

— Полагаю, один способ у тебя есть… защититься.

— Какой?

Она переплела пальцы, с минуту рассматривала что-то на земле, и затем решительно встретила его пристальный взгляд.

— Ты можешь остаться здесь.

Он заметил у своих ног Самуэля.

Ричард снова обернулся к Шоте, стоящей в ожидании.

— Что значит, остаться здесь?

Она пожала плечами, словно в ее словах не было ничего особенного.

— Оставайся здесь и я смогу защитить тебя.

Кара выпрямилась и развела руками.

— Ты можешь это сделать?

— Думаю, смогу.

— Тогда пойдем с нами, — предложила Кара. — Это решило бы проблему.

Ричарду идея Кары не понравилась.

— Нет, — ответила Шота. — Я могу защитить его только здесь, в этой долине. У себя дома.

— Я не могу остаться, — произнес Ричард, стараясь, чтобы его слова прозвучали не слишком серьезно.

Шота потянулась и мягко взяла его за руку, не давая ему возможности легкомысленно отмахнуться от этой проблемы.

— Можешь, Ричард. Разве тут настолько плохо?

— О таком способе я не подумал…

— Тогда оставайся со мной.

— Надолго?

Ее пальцы немного напряглись, словно она боялась произнести следующие слова, боялась его реакции на них, но в то же время продолжала настаивать.

— Навсегда.

Ричард сглотнул. Он чувствовал, что с разбегу выскочил на тонкий лед, не поняв этого, и теперь обнаружил, что путь к безопасности очень-очень длинный. Он не знал, что сказать, боялся сказать что-то не то, боялся совершить ошибку. Все его тело покалывало, когда он начал понимать, каким опасным внезапно стал вечер.

В этот момент он вовсе не был уверен, предпочел бы он оказаться лицом к лицу со Зверем или перед изучающим взглядом Шоты.

Ричард развел руками, словно прося понимания.

— Шота, как могу я остаться здесь? Ты же знаешь, что есть люди, которые на меня рассчитывают, которым я нужен. Ты же сама это говорила.

— Ты не раб этим людям, прикованный к их нуждам. Это — твоя жизнь, Ричард. Оставайся, и будешь жить.

Кара с подозрительным видом ткнула пальцем себя в грудь.

— А как же я?

Не глядя на Кару, не отводя от Ричарда пристального взгляда, Шота ответила.

— В этом месте достаточно одной женщины.

Кара переводила взгляд с Ричарда на Шоту, уставившихся друг на друга. И она сделала то, что недавно ей советовал Ричард — осторожно отвернулась, не сказав ни слова.

— Оставайся, — шепотом повторила Шота.

В ее глазах Ричарду открылась такая ужасная уязвимость, такая открытость, такой голод, какого он никогда не видел у нее прежде. Краем глаза он заметил Самуэля, который тоже не сводил с него глаз.

Ричард повернул голову, указав пальцем на ее компаньона.

— А что насчет него?

Вопрос ее не смутил. Похоже, она его ожидала.