Девятый день

Лишь сейчас, спустя столько лет, Марк понял, что родители ему лгали, а бабушка, скончавшаяся давным-давно, говорила правду.

Нижний мир существует.

Твари, обитающие там, реальны.

Тонкое место может образоваться где угодно.

Соединительная ткань между мирами разошлась, и «Дунайская дева» вместе с пассажирами и капитаном провалилась в разлом.

Теперь им не выбраться. Марк понял это, когда увидел Софию, вышедшую из леса на поляну. Начал понимать раньше, когда все стало меняться, в том числе и его отношение к красавице-невесте, но окончательно и бесповоротно осознал, что шанса больше нет, именно в тот момент.

Что стало причиной? Шкатулка, которую достал со дна Дуная Сэм?

Это первое, что приходило на ум. Но то, что бьет в глаза, не всегда верно, так ведь? Ложь – вот что годами, веками подтачивало мир! Все всюду врут, погрязли в обмане. Взять хоть его самого. Родители лгали про Нижний мир. София лгала, что хочет стать верной и преданной женой. Да и он лгал себе, будто верит ей.

В какой-то момент вранья стало столько, что его масса продавила ткань между мирами. Души людские почернели от лжи до такой степени, что битву одержал Нечистый, посему души и стали тонким местом. Все случилось так, как говорила бабушка!

Теперь они очутились в Нижнем мире, и скоро их ждет неизбежное. Оно уже происходит! Процесс набирает обороты.

Костер горел, люди сгрудились возле него, молча глядя на огонь. Никто не произносил ни слова: вдоволь наговорились за день.

После появления Софии случилось многое. Марк вспоминал об этом, прокручивая события в голове, и подспудно чувствовал, что мыслит он не так ясно, как обычно. Мысли были похожи на вялых улиток: ползали в глубине сознания, оставляя за собой скользкий густой след.

Никто не спал, кроме Елены. У Тамары нашлись успокоительные пилюли, и несчастной женщине скормили чуть не половину пачки, прежде чем она смогла успокоиться, а потом и заснуть. Марк думал, что лучше бы ей не просыпаться вовсе, слишком кошмарным окажется пробуждение.

Марк с содроганием припоминал, как Елена дико вопила, царапая лицо, руки, шею, как выдирала клочьями волосы, наматывая их на кулак.

Нина и Тамара пытались остановить ее, но она извивалась червем, вырывалась, как дикий зверь, и снова принималась чесаться.

– Я не могу, чешется! – орала она, а потом будто позабыла слова, только рычала, выла и стонала.

Елена сдирала с себя кожу, и только когда Адам и Александр навалились на нее, прижимая к земле, не давая ранить саму себя, прекратила биться. К счастью, Тамара нашла таблетки, и они с Ниной уговорили Елену принять их.

Постепенно помешанная угомонилась, лежала тихо, только шевелила губами, как будто хотела что-то рассказать, но не могла решиться. Смотрела перед собой тупым, невидящим взглядом. Марк полагал, что женщина либо сошла с ума, либо на грани безумия.

Нина, как могла, обработала раны и царапины Елены: все у той же запасливой Тамары нашелся антисептик, но его было катастрофически мало. Закончив процедуру, Нина то и дело подходила к Елене, проверяла, как она, осторожно гладила подругу по волосам.

– Такое с нею бывало прежде? – спросил Александр.

Марк не спрашивал – зачем? Неважно, что конкретно приключилось с Еленой. Важно, что произошедшее – их очередной коллективный шаг в бездну.

– Она всегда была совершенно здоровой, – ответила Нина. – Почти ничем никогда не болела. Сказала, что это аллергия, но у нее никогда не было аллергии, мы знакомы с детства. Такой страшный зуд – с чего бы?

– Мы не можем заразиться? – спросил Адам.

Тамара посмотрела на него, как на кретина.

– Это не физическая болезнь. Я вам говорила. Само место сводит нас с ума – всех по-разному.

Нина смахнула слезы.

– Антисептика больше нет, раны могут загноиться. Никаких лекарств нет тоже, Елена проснется и снова начнет чесаться. Что тогда делать?

– Нужно найти выход отсюда, – сказал Адам. – Мы должны выбраться как можно скорее.

– Не получится, – равнодушно проговорил Марк, и ему было все равно, когда они принялись убеждать его, что нельзя сдаваться, а упаднические настроения вредны и деструктивны.

Глупцы, что они понимают?

Про Софию в суматохе забыли, но потом все же вспомнили.

– Ты в порядке? – спросил Адам, чувствуя себя неловко. – Сэм сказал, что видел тебя мертвой, с отрубленной головой. Бог знает, что ему привиделось в лесу. Теперь он спит.

Девушка посмотрела на Сэма и улыбнулась.

– Сон разума, говорят, рождает чудовищ. Наверное, бедолага спятил. – Она лукаво улыбнулась. – Или нет.

– Что это должно означать? – резко спросил Александр.

София не удостоила его ответом.

– Что ты делала в лесу?

Девушка посмотрела на Адама и нарочито, вызывающе облизнула губы.

– Ты им не рассказал, дорогуша? Мы трахались. Совокуплялись, как животные, – с видимым удовольствием выговорила она.

Адам откашлялся, избегая смотреть на Марка. Думал, Марку не все равно. Впрочем, отголоски былого чувства еще жили глубоко внутри, потому что рот открылся помимо его воли, и Марк выплюнул:

– Паршивая шлюха.

– Лучше быть шлюхой, чем тобой, – ухмыльнулась она.