Она сняла перчатки с шарфом и подсела к ним за столик. Заказав официанту большую чашку кофе, она обняла себя за плечи, как озябший человек, пытающийся немного согреться, и этот жест показался Себаштиану невероятно женственным.
– Ну и месяц выдался.
– Три смерти – более чем достаточно, – согласился Себаштиану.
– Да уж. Но я имела в виду холод. – Беатрис повернулась к Морантесу: – Шеф требовал, чтобы я явилась к нему до двенадцати, поэтому у меня мало времени.
– У Себаштиану есть для тебя кое-что интересное. Посмотрим, что ты скажешь на это.
– Но прежде я хочу поблагодарить за помощь с ампулой из-под инсулина.
Себаштиану покосился на Морантеса, сохранявшего невозмутимое выражение лица.
– Непростительная ошибка с нашей стороны, – продолжала Беатрис.
Беатрис сообщила друзьям, что в отделе по-прежнему ждут результатов сравнительного анализа образцов мочи, взятых в трех различных местах преступления. Они кратко обсудили, какова вероятность, что убийца болен сахарным диабетом; затем официант принес им еще по порции кофе и бокалы с водой, и Себаштиану начал излагать свои предположения, касавшиеся «Божественной комедии». Спустя десять минут Беатрис подняла руку.
– Стоп, достаточно, – объявила она. – Это не более чем совпадения и праздные домыслы. По-моему, вы перемудрили.
Себаштиану украдкой раздосадован но взглянул на Морантеса, резко выдохнул и встал.
– Ты права, – признал он. Он вынул банкноту достоинством в десять евро и положил ее на стол.
– Себаштиану, погоди. Не нужно так остро реагировать.
– Я и так проторчал тут кучу времени, пренебрегая своими прямыми обязанностями в Лондоне. Это не мое дело.
– Подожди. – Беатрис положила руку ему на локоть. – Я неправильно выразилась. Морантес много о тебе рассказывал, мне известна твоя репутация. Проблема не в том, что я тебе не доверяю. Просто, согласись, аналогии с Данте выглядят несколько натянутыми. Я не хотела тебя оскорбить.
В этот момент затрезвонил телефон младшего инспектора. Несколько человек в баре схватились за карманы и сумки.
– Минутку… Слушаю?
Себаштиану стоя надевал пальто. Агент НРЦ подмигнул ему, но Португалец намеренно проигнорировал его. Беатрис ничего не говорила, внимательно слушала невидимого собеседника, не спуская глаз с Португальца.
– Понимаю, – обронила она и отсоединилась, по-прежнему глядя в упор на Себаштиану. – Произошло новое убийство.
– Как? – спросил Себаштиану, переступив через обиду и раздражение.
– Попробуй догадаться, – предложила она. За истекшие сутки Себаштиану изучил поэму вдоль и поперек.
– В порядке очереди казнь должна соответствовать пятому кругу. Там томятся гневные и безрадостные, навечно погрязшие в топях Стигийского болота. – Помолчав, он уточнил: – Жертву утопили?
– В луже грязи, – ответила Пуэрто. Она вскочила, натянула пальто и обмоталась шарфом. – Мне нужно идти, но мне хотелось бы встретиться сегодня вечером и поговорить. И возможно, извиниться, – закончила Беатрис.
– Я приглашаю вас к себе на ужин, – вмешался Морантес. – Спокойнее места нам не найти, и к тому же я купил свежайшего судака.
Беатрис улыбнулась и повернула голову к Себаштиану. Молодая женщина, казалось, запиналась всякий раз, когда смотрела на него… взглядом, от которого у Португальца перехватывало дыхание.
– С радостью принимаю приглашение.
– Пока ты не ушла, прочти реферат, предназначенный дону Клаудио, – попросил ее Себаштиану. – Думаю, он имеет право узнать, как погиб его сын, раньше, чем информация прозвучит в выпусках новостей с экрана телевизора. Если ты его одобришь, я сейчас же отвезу отчет ему домой.
Беатрис взяла папочку с двумя рукописными листами и быстро просмотрела текст. Закончив читать, она вернула папку Себаштиану.
– Несчастный человек, – сказала она. – Как будто все правильно. Передай родителям, что мы со своей стороны делаем все возможное. Еще увидимся.
Морантес тоже скоро откланялся. Он спешил на службу.