Девочка Давида

— Я буду вроде игрушки? — уточнила сипло.

— Нет. Ты будешь моей женщиной.

Я кивнула.

— От меня требуется лишь вовремя раздвигать ноги?

Я усмехнулась холодно. Басманов сделал то же самое, а после — потрепал меня по щеке. Мол понятливая, поэтому и в жизни повезло. Стать женщиной Жестокого Давида — почти невиданная роскошь.

Ненавижу.

Неужели ты не видишь, как сильно я ненавижу тебя, Басманов? Я слышала, как ты сказал, что избавишься от меня. А когда ты узнаешь правду, ты захочешь избавиться.

Ведь предательниц не щадят.

— Мне раздвинуть прямо здесь? Или для чего ты привез меня сюда?

Я осмотрелась. На трассе отсутствует трафик. Ни души. Даже птицы в худых лесах — и те молчат, будто его боятся. Басманова.

Давид отклонился от меня и бросил взгляд в зеркало. Снова. Он осторожен — то ли за себя дергается, то ли… за меня. За нами могут следить, я это знала.

— Здесь просматриваемая трасса. Голые деревья. Возможность слежки нулевая. Я вызвал тебе машину, ты пересядешь в нее и поедешь домой. Так на тебя не выйдут. Все поняла?

Я закивала головой.

— Когда мы снова увидимся? — выдохнула я.

Вопрос не от большой любви. Я должна подготовиться к следующей встрече.

Например: заправить магазин сладкими пулями и положить пушку в сумочку.

Или спрятать нож под нижнее белье, которое он сорвет с меня.

— Скоро.

— Но ты не знаешь моего адреса.

Я была далеко не наивной.

Но уверенно играла ее — ту наивную девочку, которая однажды умоляла его о помощи.

Машина уже подъехала за мной, и тогда взгляд Давида полыхнул:

— Я найду тебя, Жасмин, — пообещал Давид и добавил с угрозой, — я найду то, что отныне принадлежит мне.

Я убрала палец со спускового крючка и нежно улыбнулась ему. Скоро — это звучало так сладко.

Глава 11

— В девять вечера за тобой приедет машина. Водитель доставит тебя до пункта назначения. Я заберу тебя там, будь готова.

Басманов настроен решительно — на обратной стороне записки было дополнение:

— Отказ — карается.

Я смяла записку, а перед глазами появилась его ухмылка. Шутки у моего убийцы были жестокие, я это сразу уяснила.

Я задышала чаще, потому что знала: этой ночью все свершится.

В семь вечера за окном окончательно стемнело, и я начала собираться. Сперва приняла душ, затем — уложила волосы. Мои волосы вились от природы, и ему… ему это нравилось.

Я поняла это по тому, как он поглаживает их, как перебирает пальцами. С особой нежностью, с особой болью. Возможно, я напоминала ему кого-то… но на его боль мне было все равно.

К девяти часам я послушно вышла из квартиры. Ноябрьский ветер ударил в пальто. Под черным платьем кожу приятно холодил безжизненный металл, а губы грел прозрачный блеск.

Он любит естественность.

— Жасмин, верно? — ко мне подошел неизвестный.

— Она самая, — я кивнула.

В предложенной машине было тепло. Я прижала к себе сумочку — она была идеального размера: в нее всегда помещались оружие и блеск для губ. Стандартный арсенал.

Я затаила дыхание. Направление было мне неизвестным, город быстро сменился одноэтажными домами, а после — одичалой трассой.

Это томительное ожидание и дорога напомнили мне о вчерашнем вечере, когда Давид приехал за мной и привез на новоселье к своему брату. Там были все, даже глава семьи Эльдар Басманов. Правда, мы пробыли там совсем немного — Давид показал меня, словно хвастаясь своей игрушкой, и мы быстро уехали.

Наверное, у Давида были свои мотивы взять меня с собой. Он сделал это против моего желания, но я воспользовалась возможностью и попыталась подслушать разговор Давида с отцом.

Только жена его брата, Полина, сразу поняла, что к чему. Я не выцепила из разговора ничего важного.

Вечер выдался неуспешным. Слава Богу, мы быстро уехали оттуда.

Я вернулась к трассе. Мы тормозили, я поняла, что мы почти приехали. Оглянувшись, я увидела сзади автомобиль Давида. Он догнал нас и вывел меня из машины.

— Привет, красавица, — он крепко взял меня за руку.

Давид молча расплатился с водителем и заставил меня пересесть в свой спорткар.

— Что за сюрпризы? Почему мы всегда прощаемся и встречаемся в лесу?

— Потому что ты связалась со мной. Остальное тебя не касается, Жасмин.

Он затянулся сигаретой, и мы поехали. На его губах гуляла довольная ухмылка.

— Однако можешь спросить, где я буду трахать тебя.

— Не стану, — я скосила взгляд.

Давид выглядел уставшим. В салоне пахло потом, сигаретами и чем-то еще.

Кровью и деньгами.

Я этот запах хорошо помню — Давид ехал с задания. Он устал, но хорошо заработал.

— Твой день прошел успешно? — поняла я.

— Более чем.

Я спросила, совершил ли он сегодня грех, а он — и не скрывал.

Я стиснула зубы и огляделась. Мы свернули с трассы в лес, проехали вглубь и затормозили у заброшенного дома.

Вокруг — одни деревья и ни души.

Внутри что-то болезненно сжалось.

— Посиди в машине. Я осмотрюсь и прогрею дом. Запри двери изнутри и жди меня.

Давид говорил отрывисто, будто ему воздуха не хватало. Хлопнул дверью и пошел в деревянный дом, вероятно предназначенный для страстной ночи.

— Романтично, — шепнула в пустоту, — если бы ты не был Басмановым.