Девочка Эмина

Стон облегчения вырывается из меня, когда он покидает лоно. Я еще не привыкла к нему, но второй раз я переживаю значительно легче.

Эмин перехватывает меня под колени удобнее и вновь толкается. Внутрь погружается с ощутимой агрессией. Он умеет быть нежным, но недолго. Эмин распаляется, и поцелуи его становятся жестче. И толчки, и погружения в глубину…

— Ты мой свет, — хрипит в полном мраке, — уйдешь, и я места себе не найду. С катушек сойду, понимаешь? Я не шантажирую. Ты вольна уйти. Просто предупреждаю.

Понимаю, Эмин. Поэтому привыкаю к твоей жесткости. Поэтому больше не бегу.

Эмин сжимает мое тело, врываясь в меня сильнее, быстрее. Врываясь остервенело. Прижимая меня к окну, он работал бедрами как поршень. Только мои тихие вскрики разносились по покрытой полумраком кухне, и его жадные стоны.

В какой-то момент Эмин упивается происходящим. Забывается. И я позволяю себе закрыть глаза, не думая о грядущей войне. Не думая о том, что нас ждет впереди.

Я подчиняю голову Эмина, а он подчиняет мое тело. Резко, жадно, глубоко. Толчок, еще один… он погружается так глубоко, что я вскрикиваю. Его плечи царапаю, не щажу. Из губ моих стон вырывается, а в глазах — приятная темнота. Эмин целует в ответ, хрипло чертыхается и резко покидает лоно.

Теплая жидкость струится по бедрам. Эмин мелко дрожит, сжимая меня в своих руках. До хруста. До боли. Я тяжело дышу, чувствуя его семя между ног.

— Я куплю тебе противозачаточные, — выдает спустя время, — ребенок сейчас не нужен.

Киваю обессиленно. В другой действительности услышать от мужчины такое было бы больно. Но мы с Эмином все понимаем без слов.

В размытом будущем нет места детям.

Нас не любовь связала, а отсутствие выбора.

Глава 21

Лучи солнца пробивались сквозь окна. Те самые, которые Эмин заменил после пуль.

Крепкие смуглые пальцы Эмина переплетались с моими — тонкими и чересчур бледными. Чаще всего мы жили в Сибири и загар там был непозволительной роскошью, однако и на юге мне не хватало солнца.

У Эмина было не так много времени, чтобы гулять со мной, а одна я никогда не переступала порог нашей квартиры. Ежедневно я варила кофе по утрам, к обеду запекала мясо или рыбу и с нетерпением ждала вечера.

— Доброе утро, — шепнула я, когда Эмин распахнул глаза.

Он лишь сухо кивнул и почти нежно поцеловал меня в висок. А затем вновь погрузился в свои мысли, не выпуская моей руки из своей. Я аккуратно устроилась у него на плече и уткнулась взглядом в его напряженные от мыслей губы и крепкий подбородок.

При виде обнаженного Эмина взгляд всегда натыкался на шрамы. Раньше я не придавала им значения. А ведь они повсюду: мелкие, крупные, глубокие и не очень…

Я спрашивала откуда они, и однажды Эмин ответил:

— Боль и проблемы меня не тормозят, маленькая. Они заставляют двигаться дальше. Раньше чисто из принципов. Теперь — ради тебя.

Шел третий месяц моей жизни в Волгограде. Близилось лето.

— Сегодня выходной. Что будем делать Эмин?

— Начинается война, Диана. На войне выходных нет.

Сильные руки Эмина обвили мою талию. Я положила руку на его грудь, откуда начиналась широкая полоска темных волос.

— За что война? За власть?

Задаю вопросы одни за другим. Пользуюсь хорошим расположением духа, пока Эмин вновь не ушел в себя.

— За тебя, за власть… Есть разница? — хлестко бросает в ответ.

— Получается, ты тоже будешь за власть бороться?

Сердце делает кульбит, когда Эмин рывком подминает мое тело под себя. Серые глаза безумца смотрят прямо в душу. Костяшками пальцев он прикасается к моей щеке и нежно меня поглаживает.

Слишком нежно… это плохой признак. У Эмина портится настроение.

— Если власть — это ты, то да. Я слишком многим пожертвовал, чтобы иметь возможность оставить тебя себе. Слишком, чтобы отдать другому, Диана.

Я уже поняла, Эмин. Поняла, что ты костьми ляжешь, лишь бы я другому не досталась. Не пойму только: от любви высокой или из принципов, который имеет каждый жестокий мужчина. Которые имеешь ты.

— У тебя татуировка…

Обвожу пальцами крупные витиеватые узоры на его руке. Пытаюсь сменить опасную и сколькую тему.

— Что она значит?

— Не думай об этом, моя сибирская девочка.

Моя сибирская девочка…

Эмин резко убирает мою руку со своего тела и поднимается с кровати.

Разговор закончен, лишнее спрашивать опасно.

— Приготовь завтрак, — велит он.

Я накидываю на тело легкий халат и босыми ногами покидаю спальню Эмина.

Уже из кухни я бросаю взгляд на рассвет: вид из окон больше меня не пугает. Однажды Эмин вывел погулять меня к набережной, и она оказалась не такой пугающей, какой казалась той маленькой запуганной девочке из Сибири.

Ставлю вариться кофе. Эмин выходит на кухню полностью одетый.

— Сегодня должны прилететь из Москвы. От Эльдара. Вопрос решать, почему Булат на попятную пошел.

Я затаиваю дыхание. Это неприятная новость. Начинается дележка… моего тела. Вот почему Эмин так напряжен в последний месяц.

— Но ведь Булат на нашей стороне? Ты — его сын…

Замолкаю под взглядом Эмина. По себе знаю, как тяжело слышать эту фразу. Мы оба являемся детьми Анархиста.

— Булат на стороне ветра. Куда он подует, туда и Булат.