Девочка Эмина

Я обращаю внимание на то, как сильно вздулась вена на его лбу и чуть намок лоб. Он в напряжении, но с полной пушкой. Это все, что есть у одиночки за пазухой.

Но Альберта я не боялась. И Эмину не надо его бояться, я была уверена.

Меня мучило другое.

Эмин бьет по тормозам, и мои пальцы выскальзывают из его руки.

Нас уже ждали. Бордовая иномарка, которую я впервые увидела из кухонного окна. Тогда Альберт и заявился в квартиру.

— Это он, — шепчу я, — это его бордовая машина.

— Ты выходишь из тачки и всегда стоишь рядом со мной, поняла?

Я киваю и послушно вылезаю из машины. Прохладный июньский ветер бьет прямо в лицо и тело заставляет покрыться мурашками. Я прячусь за спину Эмина, когда из бордо вылезает Смертник.

Он один или с кем-то?

А вдруг силы окажутся на его стороне? В этот раз Смертник должен быть подготовлен.

— Я понял, почему ты выбрал мост, — первым говорит Альберт.

Значит, это Эмин выбрал мост для встречи?

— Камеры, безопасность… девочку с собой взял. Здесь хорошо — ты под крышей закона.

— Завали, — огрызается Эмин, — эти камеры работают на меня и против тебя, Смертник.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Усмехнувшись, Эмин тут же достает оружие — так достает, что ни одна камера ни на одном столбе не увидит пушку. Но если нужно будет, он раскроет себя полностью. Альберт не в безопасности — здесь даже камерами правит Эмин.

Я тихо вскрикиваю, а Эмин целится в Альберта. Неужели Смертник без подмоги? Неужели ничему жизнь не научила?

— Я вообще-то поговорить хотел. И встречу тебе назначил после вашего торжества, — голос Альберта звучал почти миролюбиво, — к чему была такая спешка?

А затем Альберт смотрит на меня и кивает с улыбкой:

— Мои поздравления, Диана Шах. Брак — это дело святое.

Я отвожу взгляд. Из уст Альберта это прозвучало то ли как поздравление, то ли как укор.

— Поговорить хотел, говоришь? Поэтому ты устроил на моего отца покушение? А то не знал, что торжество закончится раньше? — усмехается Эмин иронично.

— Покушение? На Булата было покушение?

Я нахмурилась, переваривая эту информацию. Голос Альберта звучал правдиво, будто он и правда ничего не знал о покушении.

Но тогда кто?..

— Было покушение. Более того, его устроил ты, — цедит Эмин, ничуть не доверяя Смертнику.

— Я? Эмин, это у тебя мания такая — других обвинять, а своих грехов не замечать?

Я молчу, не вмешиваясь. Страшно это — вмешиваться в их разговор.

Холодный ветер обдувает со всех сторон. Платье колышется, оголяя щиколотки. Вниз смотреть страшно — там воды черные бунтуют.

Я на этот мост только из окна смотрела, а теперь мы стоим на самой его середине и не знаем, чем закончится эта роковая встреча. Братская встреча.

Только свет фар освещал две разъяренные мужские фигуры. Эмин был напряжен до такой степени, что его нижняя челюсть выпирала вперед, изображая страшный оскал.

Лицо Альберта мне видно плохо, но по заторможенным движениям я понимаю, что его тело еще помнит удары Эмина. Не зажило мужское тело после такой же мощной мужской силы.

— Я твой брат, Эмин. Я тебе и твоей жене зла не желаю. Опусти пушку, и мы поговорим.

Я крепче сжимаю руку Эмина и мысленно прошу его злиться меньше и выслушать обезоруженного человека. Ведь приехав сюда, тем самым Смертник поднял белый флаг.

И я в который раз убеждаюсь, что Альберт и правда Смертник, раз уже дважды он полез к Эмину на рожон. Значит, есть действительно нечто важное, что Альберт должен нам сообщить.

Спустя некоторое время, словно услышав мои молитвы, Эмин опустил оружие. Опустил, но остался наготове. И тогда я смогла с облегчением глотнуть свежего воздуха.

Ннаконец, пришло время разговору.

— У меня есть информация, Эмин. Я знаю, что ты человек слова, поэтому я готов обменять информацию на свою жизнь. И на наше сотрудничество.

Это очень много, Альберт. И жизнь, и сотрудничество… это адски много. Эмин работает один, и союзники ему не нужны, тебе ли не знать?

Мой муж быстро принимает решение. Твердое и бесповоротное, как он умеет:

— Максимум, твоя жизнь. Она недорого стоит, — он жестко усмехается в лицо Альберту.

— Какой-то же ты засранец, Эмин, — чертыхается Альберт зло.

— Это мое первое и последнее слово. Братишки мне не нужны, — сталь в голосе Эмина не дает права в этом сомневаться.

Смертник либо принимает условия, либо уходит.

Другого не дано.

Эмин демонстративно смотрит на часы, а после хватает меня за руку. Он, конечно же, заберет свою жену с собой и никому не позволит ее тронуть.

И я уже почти не морщусь, словно его хватка не приносит мне адской боли. Жена Эмина ведь должна терпеть, так? И не такое было в нашей жизни.

— Хорошо. Все равно мы объединимся, когда они приедут, — цедит Альберт и протягивает Эмину руку.

Которую Эмин успешно игнорирует, ведь моему мужу не нужны формальности, чтобы сдержать свое слово.

Но кто приедет? О ком говорит Альберт?

— Время — деньги. Информацию вперед, — цедит Эмин.

Бросив на меня короткий взгляд, Альберт тоже сдерживает свое слово и сообщает новость, от которой у меня вмиг подкашиваются ноги:

— Информация проверенная, отвечаю головой.