Девочка. Книга третья

Чувствуя своего мужчину, я понимала, — Барретт и не требовал, чтобы я кончила — ему было нужно, чтобы я расслабилась, и он лишь уверенно вел свое Дьявольское танго, набирая темп.

Раз. Два. Три. Четыре.

Раз. Два. Три. Четыре.

Внезапно он остановился и, выйдя, развернул меня на спину. "Неужели он решил пощадить меня?" — рассматривала я его спокойное лицо, но в следующую секунду он положил меня на стол и, закинув ноги на свои плечи, опять глубоко ввел член.

"Мы лишь сменили позицию в танце", — усмехнулся Черный Лебедь Дьяволу, и я сильно обвила его шею ногами, сплетаясь в Дьявольском Танго со своим любимым, а он, больно сдавливая мою грудь, продолжил вести меня в танце.

Раз. Два. Три. Четыре.

Раз. Два. Три. Четыре.

Дьявол погружал меня все ниже и ниже в свою бездну, где инстинкты самосохранения переставали действовать, где боль, смешиваясь с отголосками удовольствия, стала законом и где падение в пропасть было во сто раз слаще, чем полет ввысь.

Раз. Два. Три. Четыре.

Раз. Два. Три. Четыре.

Толчки становились все жестче, и я, чувствуя, что мой мужчина на пике, плотнее прижалась к нему, стараясь не выбиваться из жесткого болезненного темпа. Я осознавала, что не смогу кончить, но эта партия была полностью посвящена ему, и мне это нравилось. Ощущая, как по моей ноге стекают капельки его пота, осязая голенью его мощное сердцебиение, видя его сосредоточенное лицо с закрытыми глазами, я улыбалась, сплетаясь с ним воедино.

Барретт усилил нажим, меняя музыкальный темп, а мой Черный Лебедь продолжал идти в унисон, повторяя движения и подчиняясь Дьявольскому танцу — драматичному и темпераментному, с ноткой грусти и боли, каким и было создано танго.

Прозвучали последние аккорды "музыки", выводя наш танец на новый уровень интенсивности, и Барретт, больно проникая еще глубже, сдавил мою талию и бурно кончил.

Пока я пыталась унять колотившееся после танца сердце, Барретт вышел из меня и, глубоко дыша, произнес "лежи" и ушел в ванную. Отсутствовал он недолго, но за то время, пока оставалась одна, я успела немного унять дрожь в конечностях. Откинувшись на жестком столе, я старалась успокоить боль в мышцах после интенсивной болевой нагрузки, чувствуя, как стол подо мной стал мокрым от пота.

Ричард вернулся скоро — с влажным полотенцем и бутылкой шампанского, которую я оставила в ванной. Тщательно вытерев меня махровой тканью, он протянул мне выпивку. Только сейчас я поняла, насколько пересохло мое горле. Обхватив бутылку обеими руками, я с жадностью пила игристую жидкость, но Барретт меня не торопил, лишь наблюдая. Игристое вино побежало по венам, придавая уставшему телу легкость и подвижность, а мой Чёрный Лебедь вновь расправил крылья и улыбнулся.

— Достаточно, — отобрал Барретт шампанское и, сделав несколько глотков, спустил меня со стола.

Я была уверена, что сейчас с меня снимут наручники и на этом наша Вакханалия закончится, но, как оказалось, впереди меня ждал еще один акт Дьявольской пьесы.

— На колени, — внезапно произнес он, и мой Черный Лебедь беспрекословно подчиняясь распоряжениям Дьявола опустился и уже знал, что ему нужно делать.

Обхватив ртом головку члена, я возбуждала своего мужчину, подготавливая его к третьему раунду. Мой Черный Лебедь играл языком с массивным членом, и ему нравилось вести этот диалог. Чувствуя, как плоть моего мужчины вновь наполняется кровью, я мысленно улыбалась — наша с ним симпатия была взаимной.

Внезапно меня немного потянули за волосы назад, и я, простонав, посмотрела на Ричарда.

— Я хочу еще, — потребовал мой Черный Лебедь, однозначно недовольный тем, что диалог прервали.

— А ты ненасытная, — скривив уголок рта, произнес мой Дьявол, но подхватив меня под мышки, вновь посадил на стол.

Уверенно обхватив мои запястья, Он перекинул через наручники галстук, который я в танце завязала на ноге, и зафиксировал его конец хитрым узлом на моей свободной щиколотке. Оказавшись таким образом в позе эмбриона, я практически не могла пошевелиться, но не отводила взгляда от холодных глаз, в которых плескалась бездна, и улыбалась — я была готова продолжить полет с Дьяволом в пропасть, и она мне была не страшна, как и глубина Соляриса.

Тем временем Барретт подхватил меня на руки и понес в спальню. Опустившись на кровать, он поставил меня на колени, и я уперлась лбом в мягкую подушку.

— Дышать можешь? — тихо спросил он, раздвигая мои ноги, насколько это позволял галстук и наручники, которые впивались в запястья.

— Да, — глубоко вдохнула я.

На секунду все застыло, а я закрыла глаза и как никогда чувствовала себя лакомым куском на этом пире Сатаны.

И Дьявол начал по новой свой ритуал, с которым я была уже знакома. Он все глубже и сильнее проникал в мое лоно, а я старалась полностью отключить сознание и погрузиться в транс. Жестко насаживаясь, Он прошелся горячей ладонью по моему позвоночнику, и внезапно мою шею потянуло вверх — ошейник натянулся, и я почувствовала, как мне немного перекрыло воздух.