Девочка, кот и штурман

– Уна, да что с тобой такое? – спросила мать. – Твои сестры трудились над этой каретой целый день, чего не могу сказать о тебе. Чем ты сегодня занималась?

– Наверное, была около гавани, – съязвила Ина. – Там мы нашли ее в прошлый раз.

– Ага, – поддакнула Берит. – Скорее всего, опять возилась там со своим дурацким набивным котом.

– Как я могла возиться с Гилбертом, – заметила Уна, – если вы бросили его в воду?

При воспоминании об этом сестры засмеялись. Краешком глаза Уна заметила, что отец с матерью тоже смеются.

– Ты уже слишком большая, чтобы играть в игрушки, – сказала мама.

– Я не играла в игрушки, – ответила Уна, – я читала. – И тут же пожалела о своих словах.

– Читала? – переспросила миссис Бритт. – Где ты научилась этому?

– Нигде, – быстро ответила девочка.

И пока мать не успела задать следующий вопрос, она развернулась на каблуках и бросилась бежать по Уэлбоун Лейн.

Уна мчалась по блестящим улочкам Нордлора. Волны, плескавшиеся в морских камнях, разбивались у нее под ногами. В лунном свете она не очень хорошо различала, что впереди. Поэтому, выбежав на берег Нордлора, удивилась увиденному.

В неясном свете ночи проступал силуэт огромного разбитого корабля. Сейчас «Смотрящая чайка» выглядела одинокой. Всеобщее внимание было приковано к новостям о ранней зиме, и жители деревни напрочь забыли о судне, возвращения которого ждали полвека.

Уне всегда хотелось подняться на это судно. По правде говоря, в ее воображении это был светлый, шумный, многолюдный корабль, выходивший в плавание по Великому Северному морю. Но поскольку до ее отъезда оставался всего один день, она понимала, что этого никогда не случится. Так что вполне сгодится холодное, разбитое и безмолвное судно.

Уна поднялась на борт «Смотрящей чайки» через одно из восьми отверстий, зиявших в корпусе. Несмотря на то что корабль горел пятьдесят лет назад, от него до сих пор исходил запах дыма, и где-то вдали, словно через полморя, слышались едва различимые звуки скрипки и крики: «Бис! Бис!».

Звуки моря были настолько реальными, что Уне казалось, будто она уже плывет далеко на север, а не стоит сейчас на берегу Нордлора. На этом обугленном, разбитом и пустом корабле Уна чувствовала себя живой как никогда. Вот где было ее место – здесь, а не в стареньком трясущемся экипаже.

Несмотря на рисунки-воспоминания, выщербленные в древесине, старый корабль выглядел довольно безжизненно. Однако на его борту сохранились следы пребывания людей. Под ногами беспорядочно валялись сломанные ножи, со стен свисали лохмотья, некогда бывшие одеждой, и, присмотревшись внимательнее, можно было заметить на полу два пустых ржавых подсвечника.

Пробираясь по кораблю, Уна обнаружила комнату, где моряки спали. Вдоль стен тянулись деревянные койки. Однако время и огонь сделали свое дело, и они рассыпались от одного ее прикосновения.

В лунном свете, проникавшем внутрь сквозь разбитый корпус, Уна заметила несколько картинок, вырезанных над одной из кроватей. Девочка провела по ним пальцами. Под каждой было выгравировано какое-то число. Здесь оказались изображения пронзаемых копьями китов, пойманной в сети рыбы, которую люди втаскивали на борт лодки. Уна поняла, что цифры означали даты – они соответствовали тем годам, когда корабль выходил в море, а рисунки показывали то, что происходило во время рейса.

Уна пробежала глазами по изображениям, пока не дошла до последнего. Число под ним соответствовало году, в который судно пропало. Здесь запечатлели рыбу, плывущую не по морю, а по небу. Вместо плавников у нее были крылья – огромные, шире самого корабля. Уна узнала это создание. Она уже видела похожий рисунок в одной из своих книг. Это был нарду.

Сердце Уны заколотилось. Если все остальные рисунки соответствовали действительности, то и последний, значит, тоже. Более того, сама «Смотрящая чайка» служила доказательством того, что в Северном море существовало что-то необычное. Произошедшее нельзя было назвать естественным. Так сказал человек, стоявший возле Уны, когда судно выбросило на берег. Что бы ни уничтожило корабль, с этим еще никто не сталкивался.

Девочка подошла к одной из пробоин в корпусе и подняла глаза к небу, но не для того, чтобы полюбоваться на звезды или луну. Она не обращала на них внимания, вглядываясь в север. Она так хотела, чтобы в небе появился хоть проблеск радуги. Но в Нордлоре небеса просто казались черными.

Уна поняла, что никогда не увидит нарду в Нордлоре. А уж на Юге и подавно – ведь южные моря слишком теплые. Увидеть нарду своими глазами можно только одним-единственным способом. Нужно поплыть по Северному морю и найти его.

Разбитый, затопленный и погибший корабль словно просил Уну не делать этого. Более явное предупреждение сложно было придумать. И все же гораздо сильнее опасностей, которые таятся в водах Севера, Уну страшила поездка на Юг.