Девочка, которая пила лунный свет

Драконы ничего не могли поделать. Они дышали огнем до тех пор, пока от них не остались лишь зола, угли и дым. От их огня вулкан проснулся, ударил огнем в небо и уничтожил все леса, фермы и луга вокруг. Высохла даже Топь.

Все вокруг погибло бы, если бы не храбрый маленький волшебник. Он вошел в вулкан и… ну, не знаю, что он там сделал, но вулкан снова заснул, и мир был спасен. А волшебник, бедняга, так и погиб. Жаль, конечно, что он не убил ведьму, но тут уж ничего не попишешь. Спасибо и на том, что он нас всех спас.

Но вулкан не умер, а только уснул. Волшебник прекратил извержение, но весь огонь остался под землей. Он изливает свою ярость в озера, в грязевые ямы, в щели с ядовитым дымом. Он отравляет болото. От него становится ядовитой вода. Из-за него наши дети голодают, старики дряхлеют, а урожаи так часто гибнут. Из-за него мы не можем даже покинуть это место – не стоит и пытаться.

Ну да что уж там. Однажды вулкан проснется вновь. И тогда нашим невзгодам настанет конец.

Глава 30, в которой все сложнее, чем казалось сначала

Луна выступила в путь совсем недавно, но ей уже было очень-очень одиноко и очень-очень страшно. У нее была карта, она держала свой маршрут в голове, но все равно вскоре сбилась с дороги.

Всякая тень казалась ей волком.

Деревья скрипели и скрежетали на ветру. Ветви их, словно острые когти, царапали небо. Тонкими голосами пищали летучие мыши, и совы отвечали им глухим уханьем.

Под ногами перекатывались камушки, дрожала, дрожала, дрожала от напряжения гора. Земля становилась горячей, остывала, раскалялась опять.

В темноте Луна оступилась, упала в грязь и вымазалась с головы до ног.

Она порезала ладонь, подвернула щиколотку, стукнулась головой о нависший над землей сук и обожгла ногу, когда преодолевала кипящий ручей. Она была почти уверена, что в волосах у нее засохла кровь.

– Кар-р, – сказал ворон. – Говорил я тебе – не ходи.

– Помолчи, – отмахнулась Луна. – Ты хуже Фириана.

– Кар-р, – отозвался ворон, однако то, что он имел в виду, в приличном обществе повторять не стоило бы.

– Следи за языком! – возмутилась Луна. – И вообще, мне не нравится твой тон.

А тем временем где-то внутри Луны продолжались непонятные изменения. Щелканье шестеренок, которым сопровождалась вся ее жизнь, теперь больше напоминало звон колокольчика. Есть такое слово – «магия». Теперь Луна это знала. Но значение и смысл этого слова от нее ускользали.

Что-то скреблось у нее в кармане – какая-то мятая непоседливая бумажка, которая изо всех сил старалась обратить на себя внимание. Луна постаралась не думать о ней. Назревали проблемы посерьезнее.

И без того густой лес понизу зарос сплошным кустарником. Там, куда не проникал свет, толпились тени. Перед тем как сделать шаг, Луна останавливалась и осторожно проверяла ногой землю – не провалится ли? Она шла всю ночь, и луна, уже почти зрелая, села за деревья, унося с собой свет.

Вокруг плясали, извиваясь, тени. «Почему тебе не сиделось дома?» – словно бы спрашивали они.

Света было так мало, что девочка не могла даже разглядеть карту. Да и какой мог быть от карты толк, если Луна так далеко отклонилась от намеченного пути?

– Чушь, чепуха, – бормотала Луна, осторожно делая еще один шаг. Этот кусок пути давался ей особенно нелегко – тропа круто поворачивала туда и сюда среди острых как иглы камней, торчащих из земли. Под ногами дрожал вулкан. Он не затихал ни на минуту. «Спи, – взмолилась Луна. – Ты же должен спать». Но вулкан ее не послушал.

– Кар-р, – сказал ворон. – Да что вулкан! Тебе самой нужно поспать, – хотел сказать он. И он был прав. Луна не просто заблудилась, а практически топталась на одном месте. Нужно было остановиться, передохнуть и дождаться утра.

Но где-то впереди была бабушка.

Вдруг она ранена?

Вдруг больна?

Вдруг она не вернется?

Луна знала, что все живое когда-нибудь умрет. Помогая бабушке, она не раз видела смерть своими глазами. Да, люди умирают. Их близкие грустят и плачут, но мертвым, похоже, это безразлично. Они умерли, и все тут. У них теперь другие заботы.