Девочка, которая зажгла солнце

— А что тебе подарили на Рождество? Это ведь мамин подарок, правильно? Она всегда дарит их в таких упаковках и обвязывает бантами. Давай, ну же, открой сюрприз и покажи, что там!

Но Рэйчел отрицательно покачала головой и взяла вещицу в руки. Ей отчетливо запомнился странный взгляд, которым обменялись близнецы: их одновременно появившиеся в полумраке комнаты кривые улыбки и синхронный кивок, который, быть может, на самом деле не больше игры воображения. Несмотря на это, Джина спокойно продолжала:

— Ты не думай только, что мы всего-навсего хотим посмотреть твою несчастную коробку — прячь на здоровье, у нас самих есть такие же, в два или три раза больше и ярче! Мы просто хотим помочь тебе, милая, и спасти от нехороших вещей. Вряд ли кто-нибудь тебе рассказывал об этом, но Рождество имеет обратную сторону, как начищенная с одного только бока монетка; хорошие дети получают сладкие кексы и поют песни в честь Творца, а другим ночные черти всячески мстят, оборачиваясь игрушечными существами и подкарауливая ни о чем не подозревающих малышей. И если у тебя там…

Но девочка уже ее не слушала: руки сами тянулись к заветной коробке, пальцы чуть подрагивали в нескрываемом нетерпении, и вот голубая лента мертвой змеей опустилась на ковер, а крышку подняли легким движением. Поначалу, глядя на содержимое упаковки, Рэйчел не знала, что ей делать — радоваться своему подарку или же нет, но, увидя на лице старшей подруги неподдельный ужас (который в темноте показался еще более искренним и естественным), отбросила сюрприз в сторону.

Из небольшого бардового квадрата, почти кроваво-коричневого в свете бледных лунных лучей, показался шоколадный кролик размером с небольшую ладонь; на нем был жакет белого цвета, сделанный также из шоколада и крошечная съедобная шляпка, перевязанная поверху мармеладным бантом. Темные круглые глазки-бусинки, которые едва было видно в общей сладкой массе, отрешенно уставились в потолок комнаты. Это… должно было быть подарком, несущим счастье, а вышло ужасающим призраком в оболочке из шоколада, взирающим на мир и людей крохотными темными точками. Вилсон чуть ли не закричала, зажимая рот тонкими пальчиками:

— Видишь! Я говорила тебе! О Боже, Рэйчел, что же ты натворила…