Девочка с антенной и летающие парты. американские приключения русской учительницы, часть первая

Вдруг раздался свист, и порыв холодного ветра пронёсся над лесом и двором Брумов. Свист становился всё яростнее и звучал почти как сирена скорой помощи. Мистер и миссис Брум сначала пригнулись, как будто боялись нападения сверху, а потом и вовсе помчались в дом.

– Караул! Спасите! Кто-нибудь, помогите! Нас атакуют с воздуха

твари крылолапые!

И было от чего прятаться! Целый отряд Летающих Елен, с камышовыми сабельками в руках, спешил на выручку своим сёстрам и братьям! Они подлетали к кувшинам, подавали свои лапки-крылышки карабкающимся наверх лягушатам, крепко их обнимали своими перепонками и, красиво паря в утренней заре, улетали с ними домой, на озеро, под радостные мелодии барабанов «Пипа Квак Банд», которые играли ещё звонче и радостнее.

Озеро просыпалось медленно, ласково и осторожно, стараясь не вспугнуть своих гостей, собравшихся на прекрасный фестиваль «Лягутека» и переживших такую удивительную ночь, полную приключений.

Я закончила рассказ, но все продолжали сидеть тихо. А через минуту дети стали задавать мне столько вопросов! К сожалению, я не была большим специалистом по лягушкам, и на многие вопросы и ответов-то не знала. Но что меня удивило, так это память наших «не очень умных» детей. Они запомнили почти все виды лягушек из сказки! Я бы так точно не сумела.

Мы договорились на днях взять в библиотеке книги про земноводных и почитать их вместе на следующей неделе.

Конечно, за головастиками в аквариуме наблюдать всё равно пришлось, но смотрели ребята на них уже другими глазами.

Глава VI. Незабудошная перемена и гамбургер в слезах

После урока про лягушек была большая перемена, целых 45 минут. Она была такая длинная, потому что была обеденной переменой. Я, должна признаться, не любила перемены в американских школах. По разным причинам. Во-первых, перемена означала, что все до единого ученика и учителя должны находиться на улице, а точнее, на спортивной площадке перед школой. А там было очень жарко. Это же было в Калифорнии, на Юге страны, где дождика, да что там дождика, облачка серенького и пасмурного можно было ждать полгода, да так и не дождаться. Солнце здесь трудилось без отпусков и выходных. Так что на чёрной, покрытой раскалённым асфальтом площадке, было не просто жарко, а ужасно жарко, душно и как-то уныло. Здесь не было ни единого деревца, чтобы отдохнуть в его тени. Ни единого цветочка.

Зато много самых разных цветов распускалось ежедневно на клумбах, разбитых по бокам школьных дорожек, которые соединяли друг с другом школьные домики. Самая широкая и цветастая тропинка вела к зданию, на котором была вывеска: «Школьная столовая».

На перемену было положено выходить всем вместе и строем. Но перед тем, как учителя выпускали школьников на волю, проводилась специальная тренировка, «тренинг», как её называют в Америке. Тренинг носил воинственное название «Руки прочь от меня!», а некоторые называли его короче «Держись подальше!».

Детей ставили далеко друг от друга, так чтобы они не могли дотронуться до соседа, и учитель говорила:

– Напоминаю! Никто не должен подходить друг к другу близко! У каждого должно быть личное пространство, на которое только он имеет право! Нарушать это пространство запрещается!

И дети повторяли это правило хором каждую большую перемену, каждый день, прежде чем им разрешалось покинуть кампус. Я ломала голову над вопросом, а как же им играть в пятнашки, прятки и многие другие весёлые игры, где дети бегают и пятнают друг друга? А что будет, если кто-то на бегу наткнётся на зазевавшегося товарища? Да и как можно радоваться жизни вместе с друзьями, если взрослые строго следят за тем, чтобы дети были всегда врозь и каждый сам по себе?

Итак, после тренинга, мы строем вышли на улицу, и калифорнийская жара накинулась на нас со всей свирепостью: ни ветерка, ни какой-нибудь самой дохленькой тучки на небе. Вздохнёшь, и кажется, в тебя насосом горячий воздух закачали. Но зато цветы по обе стороны дорожки радовали наши глаза как никогда: они как будто договорились распуститься все разом. Клумбы походили на облака разного цвета: фиолетовые, белые, бледно-розовые и золотые. Одна большая круглая клумба была серебристо-голубой. Самая же маленькая, похожая на ломтик пастилы, прямо пузырилась красными цветами зазнайками с большими соцветиями. И все цветы пахли по-особому.

Пока мы шли, я придумала простую игру. Надо было быстро сказать, чем пахнут разные цветы.

– Фиолетовые! – кричала я.

– Сладкой ванилью – быстро нашлась пухленькая Джуди.

– А ещё булочками, если их печь ночью, – Добавил Роб. У него мама работала в булочной, так что ему можно было верить.

– Белые!

– Мамиными духами! – опять первой откликнулась Джуди.

– Неправильно! Мы ведь не знаем, чем пахнут духи у твоей мамы, – возразила Кристалл. И её можно было понять. Она вообще жила без мамы, с бабушкой и дедушкой. И ответ Джуди ей совсем не понравился.

– Тогда сама назови, – совсем не обиделась Джуди.

– Молоком из холодильника, – неуверенно и тихо ответила Кристалл.