Девочка с букетом ромашек (СИ)

Одиннадцатого ноября миссис Каллен впервые заявила, что они идут гулять. Не во двор, где Белла исследовала уже каждый уголок и могла показать расположение каждой коряги, а в город.

Было одновременно и страшно, и волнительно.

Эсми помогла заплести Белле косу, дала ей одно из своих платьев — Белле было безумно стыдно, но своих у неё не было, а просить у тёти было гибельным делом, слишком многое в ответ можно было услышать.

— Именно поэтому мы и идём гулять. Ты не видишь, но тебя видят, ты должна осознать это, дорогая. Сегодня пришло пособие, часть которого, я думаю, ты вполне имеешь право потратить. Тебе ведь надо в чём-то ходить.

Миссис Каллен протянула девушке карточку, которую она повертела в руках и отдала обратно, ведь положить её ей было некуда, а затем, подавшись какому-то порыву, она обняла растроганную женщину.

— Возможно… ещё слишком рано?

— О, не волнуйся, всё будет хорошо. Мой младший сын отвезёт нас, так что давай не будем заставлять его ждать.

Белла даже удивилась, что у женщины с таким молодым голосом может быть взрослый сын. Хотя, это то, к чему ей стоило привыкнуть — нельзя судить о человеке, пока он сам не скажет, кто он. И даже так оставался шанс остаться с носом.

Белла вообще со стыдом поняла, что не знает о миссис Каллен ничего, кроме того, что мистер Каллен — её муж. Она знала, что у женщины есть дети, но почему-то считала, что те ещё совсем маленькие.

Слишком взволнованная, она несколько раз споткнулась по дороге к выходу, отчего миссис Каллен со снисходительной улыбкой подхватила девушку за руку.

Поттер чувствовала лёгкий ветерок и странную дрожь в коленках, когда почувствовала, что ступила на дорогу.

— Добрый день, Эсми, Белла, — девушка вздрогнула, когда слева от неё раздался другой голос, до этого ей незнакомый, — я Эдвард.

Белла судорожно сжала дужку очков правой рукой, поправляя их так сильно, как только могла.

— Привет, дорогой, спасибо, что приехал.

— Привет, — только и прошептала девушка.

Она села в машину, ведомая рукой Эсми, и прислонилась головой к стеклу, вслушиваясь в каждый шорох.

Неожиданно она осознала, что не готова. Вот сейчас, будучи в компании кого-то помимо доброй женщины, что работала в клинике святой Анны, или тёти с семьей, ей было слишком не по себе.

Белле стало ещё более неловко, когда не сразу до неё дошло звучание собственного имени:

— …Уэльс или близлежащие окрестности. Что думаешь, Белла?

— Я, эм, прости, что ты сказал?

Тем не менее неловкой паузы не последовало, а молодой человек повторил свой вопрос, деликатно проигнорировав её смущение.

— Да, там действительно красиво. Я была там лишь однажды, в доме своих родителей и это были не самые приятные воспоминания, но природа там потрясающая.

— А где вы жили с тётей?

— В Лондоне. Ближе к центру, хотя это не особо спасало от пробок по пути куда-либо, — Белла умолчала, что ходила в школу пешком, и меньше времени, чем у Дадли, это у неё всё равно не занимало. — Я бы предпочла жить где-нибудь в другом месте.

— У тебя выпала замечательная возможность, не так ли?

— Да, — усмехнулась девушка, — замечательная.

«Когда-нибудь я свалю отсюда и это будет действительно замечательно.»

— Но, знаете, там хорошо, где нас нет и всё такое, — Белла дёрнула плечом, и нечаянно треснулась о ручку двери.

Ещё более красной, наверное, стать очень трудно.

«Мерлин, на кой-чёрт я согласилась.»

— Да, мы то знаем, — Эдвард получил предосудительный взгляд матери, и перевёл взгляд в зеркало заднего вида, вновь оглядывая девушку.

Она была одета в голубое платье с завышенной талией и вязанным верхом, с рукавами три четверти, которое он уже где-то видел.

Они ехали около часа, хотя Белле казалось, что прошла вечность, прежде чем Эдвард произнёс:

— Мы на месте. Дамы, прошу.

Парень открыл двери, выпуская Эсми, а затем подал руку и Белле.

В очередной раз за день девушка была готова провалиться сквозь землю, почувствовав его прикосновение к своей руке. Такой же холодной, как и у миссис Каллен.

«Наследственное, должно быть.»

— Позвоните, когда закончите, я заберу вас.

— Спасибо, дорогой! — миссис Каллен обернулась к Белле, которая всё это время крепко держала её за руку, вслушиваясь в звуки города: проезжающих машин, лающих собак и шныряющих повсюду людей. — А теперь скажи мне, в чём дело и что именно ты чувствовала.

— Я… не знаю. Это сложно. И страшно.

— Пойми, милая, это жизнь и тебе придется контактировать с другими людьми в любом случае. Ты не сможешь закрываться в надежде, что тебя не заметят — тебя не могут не заметить. Ты не можешь видеть, но ты можешь слышать и чувствовать. Люди делают это постоянно. Они слушают сплетни и слишком сильно чуют слабость, и многие из них слишком злы, чтобы этим не воспользоваться. Сделай это своей бронёй — покажи всем, что ты принимаешь себя такой. И никогда не стесняйся этого.

Белла подозревала, что у миссис Каллен была степень по психологии.

— Хочешь перекусить? Из-за меня мы пропустили обед, так что я обязана накормить тебя хотя бы пиццей.