Девочка с букетом ромашек (СИ)

— Я в любом случае сообщу в полицию, слишком очевидны следы насилия. Сложно сказать только ли оно и на протяжении какого времени. Вам сообщат после.

Как только двухэтажный домик скрылся из вида, доктор прислонился к трясущейся стенке скорой и долго глядел на хрупкое тельце напротив. Белла — как он узнал её звали — так и не пришла в сознание. Только её волосы, чёрной тенью раскинувшиеся по подушке, то и дело подпрыгивали, создавая хоть какое-то движение.

— Эсми? — мужчина улыбнулся, не отводя взгляда от пациентки. — Как миссис Лейн? Показала тебе кабинет?

— Да, она была довольна добра, хотя мне кажется скорее из-за страха перед тобой.

— О да, я ведь такой тиран, — смеющийся голос на том конце грел душу. — Насчет девочки… Тебе ещё не дали подопечную?

— Нет, Клэр ещё выбирает между пожилой дамой с пороком сердца и мужчиной средних лет с диабетом.

— Отлично, потому что у меня есть срочное дело.

— О боже, конечно, что-то с сегодняшней пациенткой? — было слышно, как грузная папка приземляется на стол, а женщина внимательно вслушивается.

— Девочка скорее всего ослепла, а судя по тому, как к ней относятся родственники — они даже не соизволили поехать с ней, а всё то время, что я был у них думали лишь о том, как бы отделаться от этого — ждать помощи от них не приходится. Они не знают где она была и что с ней случилось — она несовершеннолетняя, и по их словам должна была быть в тысячи километрах отсюда, а, учитывая, что они ей единственные — опять же по их словам — родственники, это ещё более подозрительно. Ей нужна будет сиделка. Как только она очнётся, конечно.

***

Она сделала полный и резкий вздох.

Запах чистой простыни, какой-то травы и лекарств.

Нашатырь с примесью странной настойки.

Звуки кардиомонитора.

Шелест занавесок и шагов.

Приглушённых голосов и писка аппаратуры.

Полутвёрдый матрас и обшарпанная тумба справа — руки почти плотно привязаны к кровати и дотянуться до неё слишком сложно.

Ноющая боль во всём теле и полная темнота.

Море образов и обрывков воспоминаний.

Слишком много.

— Доброе утро мисс Поттер, меня зовут доктор Каллен. Как вы себя чувствуете?

Бешеный стук собственного сердца, полный абсолютного непонимания.

«Я выжила. Каким-то образом, я всегда это делаю*.»

Комментарий к Глава третья, в которой есть отчаянные и отчаявшиеся

* - слишком любимая мною цитата, уже употребляемая в одной из моих работ.

========== Глава четвёртая, о маленьком птенце в большом и страшном мире ==========

— Аккуратно, ступеньки. Вот так, хорошо, давай руку. А теперь попробуй сосчитать шаги до лестницы и обратно, только не забудь про порог, — Эсми отступила, внимательно глядя на действия девушки. — Отлично! Ты молодец!

Миссис Каллен поставила сумки на пол, перекладывая лекарства на стоящую у входа тумбу.

— Угу, — угрюмо промычала та и сделала пару шагов вперёд, в попытках нащупать диван.

Женщина вздохнула, присаживаясь рядышком.

— Не стоит грустить. Это дело практики, а у нас ещё есть целый день до того, как кто-либо вернётся.

— Это не мо… я не хочу практиковаться. Я хочу домой.

В ответ ей последовала вежливая тишина, без лишних напоминаний о том, что её дом теперь здесь. Ведь достаточно уже было сказано.

— Пожалуйста, вы ведь можете поговорить с доктором. Я должна вернуться в Англию.

— Белла, — вновь вздохнула женщина, — мы уже говорили об этом. Прости, но твоя семья живёт здесь, ты несовершеннолетняя, а с некоторых пор — инвалидка — имеешь проблемы со здоровьем. Тебе никто не позволит уехать. Что насчёт вишнёвого пирога?

Этот день, как и все последующие, предстоял тяжёлым. Белла сложно представляла, как будет жить дальше, учитывая, с кем и при каких обстоятельствах эта её дальнейшая жизнь будет строиться. Девушка всё ещё не могла как следует принять тот факт, что отныне она — незрячая. Это казалось шуткой, несправедливой и преднамеренной.

— Тётя подпустила вас к плите? — Эсми практически ощутила, как сквозь тёмные оправы очков в неё впился внимательный взгляд.

— Ну… мы ей не скажем, не так ли?

Белла не могла не улыбнуться, хотя сделала это чуть напряженней, чем следовало.

— Что тебя беспокоит?

— Тётушка… Она достаточно… Впрочем, не важно, — Белла встала, придерживаясь за край стены, и сделала пару шагов вперёд.

Ей всё ещё было больно ходить, что-то вроде растянутых связок, и, вполне возможно, не до конца затянувшихся ран. Мистер Каллен был очень добр к ней, и — она подозревала — сотрудничал с полицейским, что навещал её неделей ранее, но даже его она выносить была больше не в силах.

Она пролежала в больнице достаточно, слишком достаточно, ведь наступил уже ноябрь. И всё о чём она могла думать всё это время, окружённая кромешной тьмой и будучи не в состоянии что-либо увидеть, это о медальоне. Медальоне, Хогвартсе и Гермионе, что были в тысяче километрах отсюда.

Эта темнота и все преследующие её мысли стали настолько удручающими, что в какой-то момент, девушка не выдержала — позвонила тёте, которая так ни разу и не появилась в больнице (по-крайней мере в палате, ведь кто-то должен был заполнить документы), и потребовала забрать её.