Девочка Севера (СИ)

— Объяснил, что люблю тебя и, что ей, действительно, ни к чему оставаться на должности продавца. Ее компетенции гораздо выше. Она уволилась сама.

— Это хорошо, — кивает Соня. — Наверное, спасибо.

— Ты можешь вернуться на работу, если хочешь, — предлагаю ей вкрадчиво.

— Нет уж, спасибо, — она хмыкает. — По мнению моего бывшего начальника, я однозначно и с треском завалила испытательный срок.

— Тогда просто, потерпи немного, — прошу ее, игнорируя едкость. — Я надеюсь, что на следующей неделе вся канитель с проверками закончится, и мы с тобой куда-нибудь улетим отдохнуть. Ты же никогда не была за границей, — задаю вопрос, а сам мысленно бьюсь головой об стол. Дожился. Снова пытаюсь купить ту, что не покупается. — Хочешь на море? Прогуляешь недельку института?

— Я не смогу никуда полететь, — Соня отрицательно качает головой. — Я нашла новую работу.

— Так, — выдыхаю. — И где? — стискиваю в пальцах вилку.

— В детском центре буду преподавать игровой английский малышам. Он недалеко от института. Занятия с шести вечера.

— Молодец… — выдавливаю, пытаясь найти в себе силы порадоваться искренне, но не могу.

Потому что воспринимаю эту новость, как шаг Сони подальше от меня.

Да что это такое вообще!

Психуя отбрасываю вилку в сторону и поднимаюсь.

— Пойдем, — беру со стола ее ладошку и тяну в коридор.

Соня двигается за мной настороженно, но послушно.

Останавливаюсь между двух дверей в спальню и в гостиную.

— Как думаешь, — разворачиваюсь к своей девочке, чуть вжимая в стену. — Где ты должна спать?

Она закусывает губку и утекает взглядом на кровать.

— Там…

— А я? — не сдерживаясь, от ее близости, несколько раз глубоко вдыхаю запах волос, убранных за ушко, и просто теку головой от желания внести в наши отношения определенность.

Засовываю руку в карман брюк и нащупываю коробочку с кольцом.

— Ты тоже должен спать в постели, — говорит на выдохе Соня. — Надеюсь, что только в этой…

— Я тебе клянусь, — рычу ей в ушко.

— Это хорошо, — она заметно расслабляется. — Но я решила последовать твоему совету. После завтра у меня врач. Хочу попросить ее прописать таблетки. И тогда…

— Ясно, — прерываю Соню, чувствуя, что в груди горит так, будто я хапнул смесь перцев чили.

«А ты собрался звать ее замуж,» — пульсирует в голове. — «Идиот.»

Я опускаю руки и отхожу от Сони на шаг назад.

— Это правильное решение, — киваю. — Ты — молодец, детка.

Глава 47. Снизу и сверху.

Соня

— Так, — преподавательница спускает на кончик носа очки и поправляет шаль на плечах. — Посмотрим кто из вас выжил после нового года…Артемьев? — зачитывает с тяжёлым вздохом.

— Это кто вообще такой? — катится по аудитории шёпот.

— Ясно, понятно, — хмыкает женщина и что-то помечает в журнале. — Ахтырская?

Я вздрагиваю при упоминании фамилии Олеси. Ее действительно нет на паре. И первым моим порывом, конечно, было позвонить и спросить, что случилось, но я смогла себя остановить. Достаточно.

— Чудная, где твоя подруга? — допытывается преподавательница.

— Я не знаю, — жму плечами.

— В туалете она, — отвечает кто-то из девочек с задних парт. — Сказала, что плохо ей там стало.

— Иди сходи, Чудная, — кивает мне преподавательница. — Проверь пульс.

— Я? — переспрашиваю чуть заторможенно, пытаясь найти причину отказаться.

— Ну ты, ты, — кивает мне. — Давай бегом, кому сказала, — продолжает она бескомпромиссно, — а все остальные пишем…

Я, нехотя, встаю из-за парты, беру телефон и выхожу из аудитории.

Закрываю дверь и торможу.

Идти или нет? Сказать, что не нашла.

А вдруг Олесе там правда плохо?

Совесть заставляет мои ноги двигаться в конец коридора.

«Просто зайду, спрошу как дела и уйду.»

Повторяю эту фразу про себя, как мантру.

Жму ручку туалета, открываю дверь и сразу вижу возле раковин Олесю, которая жадно пьёт воду из-под крана.

— Привет… — замираю на пороге.

— Привет… — она хрипло прокашливается, выключает воду и выпрямляется, вытирая рукавом губы.

— У тебя все нормально? — киваю ей.

— Ну так себе… — она неожиданно грустно усмехается и вдруг протяжно, по-детски всхлипывает. — Сооонь. Обними, меня, пожалуйста…

Я деревенею. Сердце разгоняется и бьет кровью в виски, требуя подойти. А голова кричит, чтобы не смела! Ни за что и никогда!

— Извини… — качаю головой. — Я не могу.

— Прости меня, — понижает голос Олеся. — Я сама себя наказала. Страшнее некуда.

— Ты о чем? — холодеет у меня в желудке.

Олеся скашивает взгляд в бок и тяжело выдыхает воздух, будто собираясь с духом.

— Я беременна… — всхлипывает она.

— О Боже, — я прислоняюсь спиной к стене. — Это точно? — переспрашиваю.

— Уже все унитазы тут пометила, — закрывает она лицо ладонями и, качнувшись, опускается на подоконник.

Я слышу, как она беззвучно плачет и не могу от неё закрыться. Больно, больно! Очень!

Не выдерживаю нашего расстояния. Подхожу и сажусь на другой край подоконника.

— Ты совсем не хочешь ребёнка? — Спрашиваю дрожащим голосом.

— Я бы оставила, Сонь, но мы же пили, курили, как черти. А Олег… он же вещества, оказывается, разные принимал. Я думала просто характер такой. Сама почти истеричкой стала… Может, и мне что-то подмешивал.