Девочки-лунатики

Карина неопределенно пожала плечами, мол, действительно, делов-то, а довольный собой Савицкий наклонился к ее уху, чтобы сказать что-то секретное, но именно в этот момент из кабины пилотов вышел Гарин и прошел мимо, бросив на обоих убийственный взгляд. Карина ответила кривой усмешкой, не заметив, что такая же усмешка исказила губы Савицкого.

— Сматываешься? — лениво спросила Нина, валяясь в постели.

— Угу, — буркнула Карина, придирчиво оглядывая себя в зеркале. — Мосье Савицкий изволил пригласить в ресторан.

Отельчик, в котором их разместили, был традиционно паршивым, но никто не жаловался. Все уже привыкли и к сырым углам номеров, и протоптанным тропкам муравьев, моментально сбегавшимися после доклада разведчиков на случайно забытую конфету, крошку сахара или булку, мелкому воровству горничных-камбоджиек, старательно «не понимавших» претензий, потому ценные вещи держали при себе, тщательно перетряхивали постель и первым делом, включали кондиционеры, выстуживая комнату до восемнадцати-двадцати градусов.

Если первые несколько раз Карина была очарована Бангкоком, то теперь, узнав его чуть больше, она стала недолюбливать этот город, с башнями небоскребов под низким белым небом, тяжелым влажным воздухом, вездесущей гнилостной вонью. Тайцы ее раздражали, и Карина почти завидовала счастливой Ладе, летавшей в благословенную Европу. Хотя, что ни говори, вырваться из не менее сырой Москвы в тропики было приятно, вот только голова раскалывалась от перепадов давления.

После прилета Нина, которую поселили в один номер с Кариной, сообщила: «Новотель» место невероятно помпезное, и туда, скорее всего в шортах не пустят. Напуганная Карина выскочила в магазин, где прикупила приличное платье и босоножки, и теперь, глядя на себя в зеркало, осталась вполне довольна.

— Давай, — зевнула Нина. — Игорюня всех своих курочек туда водит. Пускает пыль в глаза шиком и блеском, а потом берет тепленькими, в чистой постельке.

— Меня трудно шиком и блеском купить, — пожала плечами Карина. — Я все-таки не в хлеву родилась. Когда мужчина передо мной открывает дверь и отодвигает стул, в обморок от восторга не падаю.

— А иной раз стоит и упасть, — назидательно сказала Нина и добавила противным визгливым голосом: — Крикнешь ему: я ваша навеки! И все, поплыл кавалер. Если не вспугнешь, конечно.

— Спасибо, маманя, за заботу и ласку, — фыркнула Карина и ответила Нине поклон. — Век не забуду доброту вашу.

— То-то, — важно сказала Нина. — Ключ от номера не забудь.

— Ты никуда не пойдешь?

— Да ну, чего я, Бангкока не видела что ли? Устала как собака. Нам еще ночь обратно лететь, так что я выспаться должна, чтобы свежее быть и красившее… Кстати, Вадиму ваше рандеву явно не понравится. Видела, как он на вас зыркал в холле?

— Мне нет дела до того, что ему нравится.

— Оно конечно. Хотя, честно признать, я бы на твоем месте не Савицкого выбрала. Ты же понимаешь, надеюсь, что у Игоря есть планы? И тебе в этих планах определенная роль отведена.

— До его планов мне тоже нет дела. Я пожрать иду.

Нина повернулась на бок, подперла голову рукой и с жалостью произнесла:

— Карин, мне нравится твоя бравада, но я Савицкого сто лет знаю. И если ты думаешь, что улетишь из Бангкока нетраханной, то глубоко заблуждаешься. Этот кобелина своего все равно добьется, не тут, так в Москве, а то и в самолете.

— Ты меня жалеешь что ли, Нин?

— А надо?

— Нет. Я не лохушка какая-нибудь, и сама разберусь, что делать. Если уж ему так надо добиться, пусть добивается. Мужик на то и мужик, чтобы добиваться. Я, слава богу, не замужем, и могу позволить себе легкое приключение.

— Дело твое, — равнодушно сказала Нина. — Я сказала, ты услышала.

Она снова откинулась на подушки, но, видимо, лежать просто так ей было невмоготу.

— Он тебе хотя бы нравится?

— Нравится. Во всяком случае, больше, чем Гарин. Этот даже ухаживать не пытался, типичный пикапер. Поматросил бы и бросил.

— Ну… Ты к Вадику несправедлива. Он бабник, конечно, но далеко не такая гниль, как Савицкий.

— Нин, я в курсе, что он тебя подсидел, — спокойно сказала Карина, уже с трудом сдерживая раздражение. — Но мне, слава богу, он ничего плохого не сделал.

— Пока не сделал.

— Нина!

— Ладно, молчу, — вздохнула Нина и натянула на глаза повязку для сна.

Карина посмотрела на нее, а потом нахмурилась. Беззаботное настроение внезапно испортилось, словно в погожий денек на безоблачном небе показалась туча, расползающаяся во все стороны. Поход в ресторан уже не казался такой замечательной идеей, как полчаса назад, а все приготовления виделись глупостью. Она так радовалась, когда выбирала это платье и туфли, представляя, как будет сидеть за столом и, небрежно поднимая бровь, заказывать блюда, дегустировать вино из мангустинов, а потом, возможно, потанцуют, или прогуляются…

Хотя, какие к дьяволу, прогулки в Бангкоке, с его узкими тротуарчиками, где двоим не разойтись, а сверху льется расплавленное солнце, моментально придавливающее к брусчатке, подванивающей гнилыми фруктами и нечистотами?

Значит, прогулки не будет. А что будет?