Девушка без имени

– А у меня есть выбор?

Ахонсо улыбнулся ей с прежней мягкой доброжелательностью.

– Пожалуй, нет, – ответил он. – Но с таким другом, как я, об этом не стоит переживать.

⁂

В столице уже третью неделю не прекращался проливной дождь, и город казался угрюмым и нахохлившимся, надвинувшим козырьки крыш на самые брови, а здесь, неподалеку от побережья Средиземельного моря, осень только-только начинала вступать в свои права. Она робко смывала зеленую краску с верхушек кленов, обнажая настоящий, кроваво-алый, цвет листвы, удлиняла темно-синие тени деревьев и запускала по воздуху серебристые паутинки. Выйдя из туннеля, проложенного разрыв-камнем, Лефевр устало сел на горбатую спину серого валуна и подумал, что настолько частые перемещения в пространстве при помощи магии наверняка прикончат его через несколько лет. Впрочем, это не имело значения: Лефевр всегда относился к жизни с определенным равнодушием.

Он сидел на валуне около четверти часа, отдыхая и любуясь нежной зеленью маленькой сонной долины, лежавшей в раскрытых ладонях холмов. Овцы на пастбище казались крошечными облаками, упавшими из сонной синевы неба, от труб низких домиков с красными крышами поднимались растрепанные нитки дыма, острый шпиль маленькой церквушки был похож на тонкий золотой луч, и внизу, по нитке дороги, уверенно бежал черный жук – самоходный экипаж. Порой солнце закрывало облаком – долина погружалась в сиреневую тень, и пейзаж становился совсем осенним, грустным, но потом облако убегало, и мир снова заливало радостным медовым светом.

В небольшой походной сумке Лефевра лежал серебряный контейнер с артефактом – не Ползучим и не злонамеренным, но достаточно редким для того, чтобы старый товарищ Гуле несколько раз предупредил, что Лефевр должен быть крайне осмотрительным, внимательным и осторожным. Гуле раздобыл этот артефакт у одного из высокопоставленных знакомых буквально на несколько часов, и этот знакомый спустил бы шкуру и с него, и с Лефевра, если бы с артефактом стряслась какая-либо неприятность. Когда Лефевр извлек контейнер, то внезапно подумал, что напрасно ввязывается в эту историю. В конце концов, Мороженщик мертв, и Винокуров вряд ли найдет нового одержимого в ближайшие несколько лет, а Алита имеет полное право выйти замуж за того, кто ее зовет, – тем более что сам Лефевр не делает ей таких предложений. Конечно, любитель групповушки вряд ли станет идеальным мужем, но, с другой стороны, кто из нас без греха? Святых на земле нет. По крайней мере, склонности Рекигена лучше, чем нежная любовь к мальчикам-подросткам, которую тщательно скрывает Этьель, второй сын государя. Наверно, лучше забыть об этой истории, от души погулять на свадьбе принца и готовиться к прыжку в карьере: орден Святого Горго, который Лефевр должен был послезавтра получить из рук его величества, – это высшая награда Сузы и гарантированная должность директора правового департамента инквизиции, а там и до министра недалеко.

Мысли были тихими, осенними, как и весь мир вокруг. Лефевр посидел еще немного, рассматривая контейнер и не замечая его, а потом надавил на рычаг и, откинув крышку, осторожно извлек маленький серебряный гвоздь. Прикосновение к артефакту отдалось вибрацией по всему телу, а пломба, которую Лефевру поставили несколько месяцев назад, затряслась так, что едва не выпрыгнула из зуба. Впрочем, довольно скоро артефакт и человек приспособились друг к другу, и дрожь прошла. Довольно кивнув, Лефевр вынул из кармана пальто записку и прочел:

Нигрим обещал, что открутит головы и тебе, и мне и засунет нам в задницы, если с артефактом хоть что-то случится. Поверь, Огюст-Эжен, он это сделает. Так что составляй свою карту крайне осторожно. Не знаю, как тебе, но мне дороги и моя голова, и мой афедрон. Чтобы артефакт начал работу, нужно оживить его точечным личным заклинанием и максимально четко представить, что именно ты хочешь получить. Удачи!
Гербренд.
К слову: в доме у Мороженщика такие запасы артефактов, что я пою и пляшу. Может, и мне обломится орден Святого Горго?