Девушка ищет спонсора. Тузы и шестерки

— Ни от того, ни от другого об этом не слышала.

— Вараксин не называл Шерстобоева сержантом?

— Нет. Глеб обычно обращался к Тимофею по прозвищу Тэтэ.

— Часто они общались?

— Не замечала. По-моему, у них были очень натянутые отношения. Вараксин завидовал Шерстобоеву и постоянно отпускал в его адрес колючие шпильки. В ответ на такие выпады Глеба Тимофей, будучи человеком трезвым и немногословным, только брезгливо кривил губы. Кстати, коль уж у нас зашел разговор об этих, с позволения сказать, «друзьях», то скажу вам нечто, совершенно непонятное для меня. Вчера после вашего телефонного звонка я под видом женского любопытства «посплетничала» с сотрудницами и к своему большому удивлению узнала, что Зинаида Валерьевна практиковалась управлять автомобилем не с Глебом Вараксиным, а с Тимофеем Шерстобоевым. Тимофей, оказывается, давно живет по соседству с Ярыгиными, только этажом ниже. Видимо, поэтому Михаил Арнольдович и взял его своим телохранителем. С какой целью Зинаида Валерьевна, рекомендуя мне в шоферы Вараксина, солгала, не могу понять.

— Вероятно, для убедительности, — сказал Бирюков.

— Выходит, она не знала, что Глеб алкоголик?

— Могла и не знать.

— Тогда ради чего так его расхвалила?

Антон улыбнулся:

— Это, Аза Ильинична, вопрос на засыпку.

— Нет, я в самом деле не могу понять: то ли это была какая-то интрига со стороны Зинаиды Валерьевны, то ли ее кто-то ввел в заблуждение. Боже мой, сколько загадок… — Исаева, помолчав, вздохнула: — Не знаю, как мы теперь будем жить без Михаила Арнольдовича. Такого финансиста, пожалуй, не найти. Кто вместо него возглавит банк…

— Вы же вице-президент. Вам и карты в руки.

— Впрягаться в такой воз? Ни за что!

— Боитесь, не потянете?

— Потянуть-то я потянула бы. Но зачем мне такая ответственность? Не женское дело — возглавлять коммерческий банк.

— Между тем дамы — не такая уж редкость на этом посту.

— Но редко у кого из них все хорошо кончается. Большей частью они — подставные фигуры. Вроде литературного зиц-председателя Фунта, который отсиживал тюремный срок за финансовых воротил при всех режимах.

В тихо приоткрывшуюся дверь робко заглянула белокурая девушка и смущенно проговорила:

— Извините, Аза Ильинична…

На лице Исаевой мелькнул испуг:

— Что еще случилось, Ирочка?

— Прокурора Бирюкова приглашают к Михаилу… извините, в кабинет Михаила Арнольдовича.

Глава XX

В приемной президента банка, кроме неприкаянно сидевшего охранника, никого не было. Когда Бирюков следом за секретаршей вошел туда, Шерстобоев встрепенулся:

— Здравствуйте, товарищ прокурор.

— Здравствуйте, — ответил Антон. — Как же вы не уберегли шефа?

— Вот так нехорошо получилось… Не зря к нему в больничную палату голубь залетел…

— Шеф не заговаривал с вами о самоубийстве?

— Последнее время он вообще со мной ни о чем не говорил.

— Почему?

— С головой у него что-то случилось. Вроде как память потерял. Горе-то какое…

— Да, большое горе, — сказал Бирюков и открыл дверь кабинета.

Тело Ярыгина, как догадался Антон, уже отправили в морг на экспертизу, а участники следственно-оперативной группы, завершив осмотр места происшествия, сидели за длинным столом и обсуждали предварительные итоги. Бирюков сел рядом с Веселкиным.

— Что Аза Ильинична тебе поведала? — сразу спросил Костя.

Антон коротко рассказал содержание своей беседы с Исаевой. Энергичный здоровяк следователь горпрокуратуры Щепин сразу протянул ему стандартный лист высококачественной, с голубоватым оттенком бумаги:

— Почитайте, что и кому оставил покойный.

Завещание Ярыгина было напечатано компьютерным способом на одной стороне листа и заверено большим фиолетовым штампом областной нотариальной конторы. Суть его заключалась в том, что в случае смерти завещателя весь его денежный капитал, хранящийся в банке «Феникс», и дачный участок с коттеджем, расположенный в пригороде райцентра, переходят в личную собственность Исаевой Азы Ильиничны. Трехкомнатная полногабаритная квартира в Новосибирске со всей мебелью, имуществом и драгоценностями, а также автомобиль «Тойота» становятся собственностью технического секретаря банка Лисичкиной Ирины Васильевны. Сторожу дачного коттеджа Ивану Петровичу Шляпину передавался некогда принадлежавший Лине черный «Мерседес».

— Щедро распорядился своим богатством Михаил Арнольдович, — возвращая завещание следователю, проговорил Бирюков.

— Недурно осчастливил троих, — сказал Щепин.

— А личного телохранителя обошел…

— Видимо, чем-то Шерстобоев не угодил шефу, — высказал предположение Веселкин.

— Ты не беседовал с ним? — спросил Костю Антон.

— Потолковал.

— В его обязанности не входила охрана Лины?

— Утверждает, что нет. Говорит, будто Лина терпеть не могла надзора за собой. Полмесяца назад по просьбе шефа Тимофей пытался разведать, с какой целью она зачастила в рекламную фирму. Лина, узнав об этом, закатила отцу такой скандал, после которого Ярыгин больше никаких поручений относительно дочери Шерстобоеву не давал.

— О посещении кассы аэрофлота в день гибели Лины что толкует?