Девушка из Англии

Она смотрела на Джалали и думала о том, что произошло бы, не согласись она на просьбу Мод и не пойди к Салиму. Он бы тогда не сбежал, и она не попала бы в горы. Чарли Эллиот не пропал бы без вести, а Даниэль, скорее всего, утонул бы в вади. С момента принятия этого решения произошло много событий, хороших и плохих, и Джоан не могла раскаиваться в содеянном. Но, сидя в одиночестве на галерее, она чувствовала, как далека от Салима, как далека от Чарли, от Даниэля и Рори. Она не помнила, когда в последний раз ощущала себя такой одинокой, и, хотя это чувство не было однозначно плохим или пугающим, она знала, что не выдержит так долго. Впервые с момента возвращения она вспомнила о Мод. Салим не мог вернуться в Маскат, так что Мод не имела никаких шансов увидеть его снова. Джоан представила себе миниатюрную старую женщину, доживающую свой век в неопрятной комнатке наверху старого дома в компании Абдуллы. Итак, что же Мод Викери? Джоан подумала о тщательности, с которой та организовала побег Салима, и о ее холодности после того, как миссия Джоан была завершена. Обо всем, что узнала о Салиме во время их путешествия на Джебель-Ахдар, и о том, с какой быстротой и легкостью новости и сообщения передаются в горах. Только теперь, когда ее мысли прояснились, она поняла, что ей нужно делать. Она подумала о Чарли, находящемся в плену у Салима, и ее сердце забилось быстрее. Встав, Джоан оставила записку Роберту, в которой говорилось, что она собирается навестить Мод, и отправилась прямо к ней.

Абдулла улыбнулся, впуская ее.

– Вы вернулись, мэм-сагиб, – сказал он. – Госпожа думала, вы захотите остаться в горах и стать женой Салима.

– У меня не было таких планов, – возразила Джоан с опаской, но тоже улыбаясь. – Хотя, пожалуй, это была бы вовсе не такая плохая жизнь. После войны, разумеется.

– Мы не ожидали снова увидеть вас здесь, – проговорил старик, когда Джоан направилась к лестнице, и она не могла сказать точно, что он имел в виду.

Кресло Мод было придвинуто к столу, за которым она что-то писала, склонившись над исчерканным листом. Оловянное кольцо с синим камнем, которое раньше всегда хранилось в карандашном лотке, теперь лежало на бумаге рядом с ее рукой.

– Здравствуйте, мисс Викери, – поздоровалась Джоан, медленно подойдя к хозяйке.

Салюки мирно сопели во сне.

Мод поджала губы и закончила предложение, прежде чем отложить ручку и поднять глаза на гостью. Потом она моргнула несколько раз, пытаясь лучше сфокусировать взгляд.

– Джоан! И снова в Маскате? А я было решила, что вы исчезнете в горах или в пустыне и никогда не вернетесь. Бог видит, я бы так и поступила, если б могла.

– Я подумывала об этом.

– Куда он вас отвез? В Тануф? В Аль-Фарах?

– В Мисфат-аль-Абрин.

– Ага! – Мод откинулась в кресле, сплетя пальцы рук, лежащих на коленях. – Счастливица. Разве это не самое прекрасное место, которое вы когда-либо видели? И, побывав там, вы все же решили вернуться? – Она покачала головой, как будто была разочарована.

Джоан пристально посмотрела на нее.

– Кое-что произошло, – сказала она, и по наступившей паузе поняла: мало каким событиям в горах удается ускользнуть от внимания Мод.

Наконец хозяйка пренебрежительно проворчала:

– Ну и ладно. Вам вообще нечего было делать на Джебель-Ахдаре. То, что там происходит, вас не касается. Я очень рассердилась на Салима, когда узнала, что он сделал.

Джоан глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Салим… Салим ведь ваш сын, разве не так, мисс Викери? – Когда он мылся в фаладже в Тануфе, она заметила белизну его кожи и поняла, что смуглость лица и рук, которую она считала врожденной, была простым загаром. – Он рассказал мне, что в Тануфе есть обычай брать имя матери вместо отчества. Шахин – это имя, которое дали вам бедуины, когда вы пересекали пустыню. Не так ли? Салим бен-Шахин ваш сын.

Мод смотрела на Джоан не мигая. Если она и испытывала какие-то чувства в связи с догадкой Джоан, она не подумала их обнаружить.

– Ну и что из этого? – спросила наконец она.

– Почему было просто не рассказать мне? К чему было лгать и напускать тумана? – спросила девушка, но Мод не ответила. – Наверное… наверное, это из-за того, что вам не разрешили бы остаться в Маскате, окажись ваши родственные отношения с таким человеком известны? Салюки… Когда мы впервые встретились, вы сказали, что их вам подарил бен-Химьяр. Сулейман бен-Химьяр, владыка Зеленой Горы. Один из тех, кто сейчас ведет борьбу против султана. Тануф был его родной деревней.

– Что из этого, мисс Сибрук?

– Вы заставили меня поверить, что водите дружбу с султаном, как и с его предшественниками. Но все это время вы поддерживали повстанцев. Посылали им деньги. И ваш сын является одним из их ключевых командиров.

– Я не имею того влияния, которое вы мне, похоже, приписываете, Джоан. Особенно в областях, до которых вам нет никакого дела. Вот и не суйте свой нос.

– Нет, теперь это мое дело, мисс Викери. Я решила сделать его моим, когда Салим взял в заложники людей, которых я случайно отправила прямо к нему в руки.