Девушка из JFK

Я вспомнила растерянное лицо отставного копа Фрэнка Вотерса, вспомнила его отчаянный монолог о «чуме», которая поглотила родной Сиэтл и неумолимо наползает на глухой угол, где он укрылся с женой и двумя детьми. Помнится, он тоже говорил, что такого эффективного рэкета еще не знала история…

– Рэкет, – кивнула я. – Им платят, потому что боятся.

– Верно, – подхватил Мики. – Но им не только платят, их еще и защищают. А теперь прикинь: мы замочили не какого-нибудь стандартного семейного насильника или безымянную стерву-отравительницу. Мы с тобой ликвидировали влиятельную фигуру всемогущей мафии, а теперь собираемся убрать еще одну, не менее важную. Чувствуешь разницу?

На меня вдруг навалилась ужасная усталость.

– Мики, я хочу домой…

Он погладил меня по колену.

– Мы уже едем, девочка. Уже едем…

Из Вегаса можно было лететь прямиком в Европу, но Мики почему-то настоял на ином маршруте – через Нью-Йорк. Поздним вечером мы приземлились в Ла-Гардии и сразу взяли такси в Джей-Эф-Кей – не в квартал, а в аэропорт. По дороге Мики сказал таксисту, что нужно заехать в еще одно место.

– Не спрашивай, – сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд, – потом объясню.

Я не стала спорить; мне просто хотелось поскорее попасть домой. Когда мы доехали до нужного адреса в пустынном районе складов и казавшихся заброшенными промышленных зданий, Мики отпустил такси.

– Зачем? Я бы подождала тебя в машине…

– Потом, потом… – он потыкал пальцем в кодовый замок массивной двери. – Заходи, быстро.

Пройдя тускло освещенным коридором, мы спустились по лестнице в подвал. Сначала я думала, что это гараж, где Мики держит запасной автомобиль, но вышло иначе. Внизу оказалась огромная камера хранения – бесконечные ряды глухих стальных дверей с номерами и циферблатами кодовых замков. Мики открыл одну из ячеек. Наверно, в другое время меня бы одолело любопытство, но в тот момент я слишком устала, чтобы разглядывать содержимое его тайника. Покопавшись внутри минуту-другую, Мики захлопнул дверцу.

– Готово, пойдем.

Перед тем как выйти на улицу, он повернулся ко мне.

– Бетти, держись за моей спиной. Не рядом – за спиной. И возьми сумку. Повесь ее через плечо.

– Почему?

– Просто делай, что я говорю… – сказал Мики и толкнул дверь.

Снаружи, на противоположном тротуаре, стоял человек – смутно знакомый, как я поняла еще до того, как он начал стрелять в Мики, а Мики – в него. Потом они оба упали, а я осталась стоять – с сумкой через плечо, в столбняке на пустой темной улице то ли Бруклина, то ли Квинса.

– Бетти… Бетти…

Мики подполз к двери и прислонился к ней спиной. Стряхнув оцепенение, я бросилась к нему.

– Что с тобой? Ты ранен?

Мики скривил рот то ли от боли, то ли в попытке усмехнуться. Одной ладонью он зажимал рану на животе, на губах пузырилась кровь.

– Хуже, милая. Много хуже… Слушай…

– Я вызову скорую…

– Никакой скорой! Слушай. Через минуту-другую приедет полиция. Ты должна успеть… – свободной рукой он достал из кармана бумажник. – Возьми. Там письмо. Документы и деньги в сумке. Слушай. Сделаешь так. Выйди на параллельную улицу и двигайся в направлении, откуда мы приехали. Быстрым шагом, но не беги. Через пять-шесть блоков будет большой проспект. Там поймаешь такси в Ньюарк. Улетишь на первом же рейсе в Европу, какой будет. По другому паспорту. Слышишь? Тот, по которому мы летели из Вегаса, не годится. Сожжешь его, когда приедешь домой…

– Мики, я не оставлю тебя так…

– Оставишь, – твердо проговорил он. – Бетти, милая, надо спешить. Я все равно не жилец. А если полиция арестует еще и тебя, погибнем мы оба. Какой смысл, сама подумай? Малышу нужна мама. Уходи. Уходи! Быстро! Я вот-вот отключусь… пожалуйста…

Вдали послышался вой полицейских сирен. Я поцеловала его в губы, соленые от крови. Ничего не поделаешь: малышу действительно нужна мама. Когда я уходила, Мики был уже без сознания. Я сделала все, как он сказал. Вышла на параллельную улицу и не бежала, хотя очень хотелось. На проспекте поймала такси. Водитель говорил с сильным русским акцентом.

– Аэропорт Ньюарк? Это другой штат, будет наценка.

– Что будет, то будет, – сказала я.

Что будет, то будет. Пока же был только вкус Микиной крови во рту и письмо в бумажнике. Я прочла его при свете мобильника.

«Бетти, девочка, – писал он. – Если ты читаешь это, значит, дело повернулось не самым приятным образом. В Вегасе нас с тобой ждали. Я ведь говорил: первым делом перекрывают аэропорты. Это – плохие новости. Хорошие новости в том, что к нам приставили всего одного профессионала. Он летит с нами тем же рейсом, опять же, один. Я заприметил его довольно быстро, но не стал беспокоить тебя попусту. Все равно ты мало чем можешь помочь.