Девушка из высшего общества

Одежда была потрясающая: белые брюки на бедрах и очень тонкие, слегка прозрачные кашемировые джемперы с принтами морской тематики. Джозефин понравились узкие хлопковые брюки красного цвета с белыми перламутровыми пуговицами, поднимающимися по ноге с одной стороны, и шелковая блуза с якорями синего и кремового цветов, без рукавов, на завязках спереди. Она заказала их и еще эспадрильи — две пары — из кожи страуса и на платформе, зеленовато-голубую блузку с открытым плечом и юбку-карандаш из льняного муслина и атласа.

— Остается только зачесать волосы назад и надеть серьги с розовыми сапфирами и бриллиантами. Как все просто! — обрадовалась Джозефин.

«Еще бы, ведь она говорит о том, как просто подобрать подходящие украшения стоимостью двадцать тысяч долларов к лучшим моделям из круизной коллекции этого года».

— А вы, мадам, что выбрали? — обратилась девушка к Лили.

Цен не было ни на одной странице, поэтому Лили не знала, что именно может себе позволить и может ли вообще. Они с Робертом не обсуждали финансовое положение семьи с того дня, как он приехал домой на «порше», и все же Лили решила, что, если она истратит несколько сотен долларов на новую одежду, ничего страшного не произойдет. Показав на элегантную белую хлопковую блузку с большими золотыми пуговицами, она поинтересовалась, нет ли такой же, но другого цвета.

— Только белая.

— Хорошо, тогда я возьму такую.

— Только это?

— Да.

— Замечательно. А как насчет подходящей юбки? — Она показала на темно-синюю юбку, расклешенную книзу, с подолом, расшитым якорями. Она выглядела достаточно дорого.

— Я не уверена, — ответила Лили, прикусив губу. — Она не совсем в моем стиле.

— Хорошо, — вежливо кивнула девушка, ее лицо не выразило ни капли разочарования (Лили она уже очень нравилась) и начала записывать номер модели, когда Джозефин вдруг громко произнесла:

— Конечно же, она в твоем стиле. И выглядит потрясающе. Она и ее возьмет.

Белла снова перевела взгляд на Лили, ожидая реакции.

— Ты разве меня не слышишь? — Джозефин щелкнула пальцами в нескольких сантиметрах от ее лица. — Эй, ты что, глухая?

Девушка в ужасе отпрянула и несколько секунд не могла прийти в себя.

— Гм, хорошо, я возьму и ее тоже, — быстро сказала Лили, надеясь уберечь Беллу от дальнейших оскорблений и решив, что всегда сможет позвонить в магазин и отменить заказ. Но тут ей пришло в голову, что Джозефин, возможно, собирается оплатить все покупки, просто пока не говорит об этом. В конце концов она ведь утром ходила с Робертом по магазинам и, кроме того, прекрасно знала, что у них и так накопилась масса долгов на кредитных карточках.

Вот только проблема оказалась в том, что Джозефин даже не думала оплачивать покупки Лили. Выбрав все, что ей понравилось, она потребовала подсчитать общую сумму для каждой из них, и еще одна консультант (также одетая в черное) попросила у Лили данные ее кредитки (Джозефин была здесь постоянной покупательницей). Протянув «Американ экспресс» третьей продавщице (одетой, конечно же, в черный брючный костюм), Лили узнала, что покупки обошлись ей в тысячу триста долларов и, как только вещи поступят в магазин, посыльный доставит их к ней домой.

Следующую остановку они сделали в «Бергдорф-Гудман». Показ коллекций трех молодых перспективных дизайнеров, благосклонно принятых Советом модельеров Америки, проходил в отгороженном помещении на последнем этаже торгового центра. Лили заметила Морган и Диану, как только вошла туда, — они позировали перед объективом, небрежно повесив на локоть сумочки «Биркин» (но не из крокодиловой кожи).

— Спасибо, дамы, — сказал снимавший их седой фотограф и повернулся, чтобы посмотреть, не прибыли ли еще какие-нибудь важные персоны. Он оглядел Лили с головы до ног, и девушке показалось, что в его глазах мелькнул огонек узнавания. Но тут он заметил рядом с ней Джозефин.

— Фото, Джози? — Он навел на нее камеру. Как только Джозефин приняла подходящую для фотосессии позу, фотограф принялся щелкать затвором.

— Хороша, как всегда, — подмигнул он.

«Вот, значит, как она это делает».

Лили преклонялась перед способностью свекрови принять наиболее выгодную позу без малейшего намека на смущение. Даже в разгар собственной популярности, еще до рождения ребенка, Лили не могла соперничать с Джозефин в спокойствии перед объективами фотокамер. Позирование всегда давалось ей с трудом: нужно ли улыбаться, и, если да, должна ли она демонстрировать зубы? Полуулыбка, или это будет выглядеть искусственно? Еще всегда возникал вопрос: куда девать руки — положить на бедра или просто опустить вниз?

Джозефин оглянулась в поисках Лили, которая, стоя чуть поодаль, пила совиньон бланк. Они направились к рядам стульев, расставленных перед подиумом, и свекровь слегка стиснула ее руку.

— Твое место во втором ряду, — показала она на стул сразу за своим, на котором лежала табличка с надписью «Грейсон».

— Отлично, — ответила Лили и села.

«Наконец-то можно расслабиться!»