– Мы нашли отпечатки ее пальцев, но, думаю, она там не живет. Мы там всё перетряхнули, но вещи, похоже, принадлежат Мириам Ву. Она была вписана в контракт недавно, в феврале этого года.
– А что о ней известно?
– Полицией не зарегистрирована, лесбиянка, участвует в различных шоу и тому подобном на гей-парадах. Делает вид, что учится на социолога, совладелица порнобутика на улице Тегнергатан «Домино фэшн».
– Порнобутика? – удивленно переспросила Соня Мудиг.
Однажды она, на радость своего мужа, приобрела себе сексуальное нижнее белье в «Домино фэшн», но собравшимся в комнате мужчинам отнюдь не собиралась об этом докладывать.
– Типа. Они продают наручники, одежду для шлюх и все в таком роде. Может, тебе плетка нужна?
– В общем, это не порнобутик, а бутик для любителей смелого нижнего белья, – уточнила Соня.
– Мне это по барабану.
– Продолжайте, – сухо напомнил Бублански. – Следов Мириам Ву так и не нашли?
– Ни малейших.
– Может, и она уехала куда-то на праздники, – предположила Мудиг.
– Или Саландер ее тоже прикончила, – парировал Фасте. – Она, может, решила провести чистку среди всех своих знакомых.
– Итак, Мириам Ву – лесбиянка. А мы можем сделать заключение, что они с Саландер – пара?
– Мне кажется, они почти наверняка находятся в сексуальных отношениях, – вставил Курт Свенссон. – Я основываюсь на нескольких наблюдениях. Во-первых, мы обнаружили отпечатки пальцев Саландер на кровати и вокруг нее. Кроме того, ее отпечатки есть на наручниках, очевидно использовавшихся в сексуальных играх.
– Тогда ей, наверное, придутся по вкусу наручники, которые я для нее уже приготовил, – влез Ханс Фасте.
Соня Мудиг испустила вздох.
– Продолжайте, – предложил Бублански.
– Поступила информация, что Мириам Ву была в «Мельнице» и там тискалась с какой-то девицей, по описанию похожей на Саландер. Это было недели две назад. Информатор сообщил, что знает, кто такая Саландер, и что он уже видел ее раньше в «Мельнице», но это было больше года назад. С тамошним персоналом я еще не успел поговорить, займусь этим после обеда.
– В ее журнале, который ведет социальная служба, нет ничего о том, что Саландер лесбиянка. В подростковом возрасте она несколько раз сбегала от приемных родителей и приставала к мужчинам, шатавшимся по кабакам. Несколько раз ее заставали в компании пожилых мужчин.
– Ну, это еще не значит, что она потаскуха, – заметил Бублански. – А что известно о круге ее знакомых, Курт?
– Почти ничего. С восемнадцатилетнего возраста в полицию она не попадала. Что она знакома с Драганом Арманским и Микаэлем Блумквистом, мы знаем. Ну, и конечно, Мириам Ву. Информатор, сообщивший, что видел Саландер и Ву в «Мельнице», упомянул, что раньше она появлялась там в компании девиц. Это группа под названием «Персты дьявола».
– «Персты дьявола»? Что за группа? – спросил Бублански.
– Что-то оккультное. Они собирались вместе и бузили.
– Нам только недоставало, чтобы Саландер оказалась сатанисткой, – отозвался Бублански. – Журналисты ошалеют от счастья.
– Группа лесбиянок-сатанисток, – нашелся Фасте.
– Хассе, у тебя средневековый взгляд на женщин, – возразила Соня Мудиг. – Даже я слышала о «Перстах дьявола».
– Да ну? – удивленно воскликнул Бублански.
– В конце девяностых была такая рок-группа. Не суперзвезды, но какое-то время держались на сцене.
– А, значит, рок-группа лесбиянок-сатанисток, – предложил Ханс Фасте.
– Ладно, кончайте трепаться, – приказал Бублански. – Хассе, ты и Курт займетесь «Перстами дьявола». Выясните, кто у них в составе, и поговорите с ними. Есть у Саландер еще знакомые?
– Немного, если не считать ее прежнего опекуна Хольгера Пальмгрена. Но тот лежит в больнице для хроников после кровоизлияния в мозг и явно болен. Честно говоря, не могу сказать, что нашел у нее хоть какой-то круг знакомых. Словом, мы не нашли место реального проживания Саландер и не обнаружили какой-нибудь записной книжки с адресами, но близкого круга знакомых у нее, видно, нет вообще.
– Не может же человек бродить как привидение, не оставляя следов!.. А как там Микаэль Блумквист?
– Слежки мы за ним не устанавливали, но на праздниках связывались с ним – на тот случай, если Саландер даст о себе знать, – сообщил Фасте. – Из редакции он поехал домой, а в выходные, видимо, вообще никуда не выходил.
– Не думаю, что он имел хоть какое-то отношение к убийству, – сказала Соня Мудиг. – В его изложении событий нет противоречий, и все, что он делал в тот вечер, можно проверить.
– Но он знаком с Саландер и является связующим звеном между нею и парой в Эншеде. Кроме того, он заявил, что был свидетелем нападения на Саландер за неделю до убийства. Что это может значить? – спросил Бублански.
– Кроме Блумквиста, нет других свидетелей нападения… если оно действительно произошло, – сказал Фасте.
– А ты считаешь, что Блумквист все это придумал или наврал?
– Не знаю. Вся эта история кажется мне какой-то туфтой. Будто бы здоровый мужик не смог одолеть девчонку весом сорок килограммов.
– Но зачем Блумквисту врать?
– Может, чтобы отвлечь внимание от Саландер?