Девушка, которая играла с огнем

Если время и погода позволяли, Бублански с удовольствием ходил на прогулки – так он мог хоть как-то двигаться. Он жил на улице Катарина Бангата в районе Сёдермальм, что было неподалеку как от редакции «Миллениума», так и от «Милтон секьюрити», где Лисбет Саландер раньше работала. Впрочем, это было близко и от квартиры на Лундагатан, где она жила. До синагоги на Санкт-Паульсгатан тоже было рукой подать. Так что в субботу утром он обошел все эти места.

Жена составила ему компанию на первую часть пути. Они с Агнес были женаты уже двадцать три года, и все эти годы он оставался верен ей без малейшего отступления.

Они ненадолго зашли в синагогу и поговорили с раввином. Бублански был польским евреем, а семья Агнес – та ее часть, что выжила в Освенциме, – приехала из Венгрии.

После синагоги они пошли порознь: Агнес отправилась в магазин за продуктами, а ее муж продолжил прогулку. Ему хотелось остаться наедине с собой и подумать о нелегком расследовании. Он критически осмыслил все действия, предпринятые начиная с Великого четверга, когда материалы расследования только легли на его стол, – и не смог найти существенных погрешностей.

Одной из ошибок было то, что он сразу же не послал кого-нибудь в редакцию «Миллениума» просмотреть бумаги на письменном столе Дага Свенссона. Когда дошли руки и до этого – что он сделал сам, – то оказалось, что Микаэль Блумквист уже там похозяйничал, и бог знает, что он успел прибрать.

Другой оплошностью было то, что они прозевали покупку автомобиля Лисбет Саландер. Правда, Еркер Хольмберг сообщил, что в машине ничего интересного обнаружено не было. Так что, если не считать промашки с машиной, расследование проводилось с безукоризненной тщательностью.

У киоска на Цинкенсдамм инспектор остановился посмотреть на первую страницу какой-то газеты. Паспортная фотография, теперь уже небольшого формата, была смещена в правый верхний угол, а все внимание было перенесено на простой заголовок:

ПОЛИЦИЯ ВЫЯВИЛА ГРУППИРОВКУ ЛЕСБИЯНОК-САТАНИСТОК

Купив газету, Бублански пролистал ее до разворота, тон которому задавала крупная фотография пятерых девиц подросткового возраста, одетых в черную одежду, кожаные куртки с заклепками, драные джинсы и майки в обтяжку. В руках одной из девушек был флажок с пентаграммой, а другая выставила указательный палец и мизинец. Текст под картинкой гласил:

«Лисбет Саландер была близка с группой death-metal, выступавшей в небольших клубах. В 1996 г. группа приветствовала Церковь Сатаны и стала известна своим хитом «Этикет зла».

Название группы «Персты дьявола» не было указано, а глаза девушек были закрыты черными прямоугольниками, но поклонники этой рок-группы без труда могли бы узнать ее участниц.

Все, что было размещено на следующем развороте, относилось к Мириам Ву. На большой фотографии она была снята на одном шоу в Бернсе обнаженной по пояс и в русской офицерской фуражке. Фото было сделано снизу, а глаза так же, как и у девушек из «Перстов дьявола», зачернены. В подписи к фото значилось, что ей тридцать один год.

Подружка Саландер описывает лесбийский БДСМ-секс[28]. Эта женщина тридцати одного года известна в стокгольмских злачных местах. Она не делает тайны из своего интереса к женщинам и предпочитает доминировать над партнершей.

Репортер смог отыскать девушку, названную в статье Сарой, утверждавшую, что тридцатиоднолетняя приставала к ней. Бойфренд Сары был возмущен этими поползновениями. Статья утверждала, что речь идет об элитарной ветви маргинальной части движения геев, засветившейся на «bondage workshop»[29] в рамках последнего гей-фестиваля. Остальная часть текста крутилась вокруг цитаты из высказываний Мириам Ву шестилетней давности, носивших, по-видимому, провокационный характер. Репортер отыскал его в каком-то любительском феминистском журнальчике. Бублански просмотрел текст и выкинул газету в урну.

Потом он задумался о Хансе Фасте и Соне Мудиг. Оба компетентные сотрудники, но с Фасте было непросто – он действовал людям на нервы. Бублански решил, что с ним нужно поговорить, но при этом не хотелось верить, что утечка информации произошла через него.

Подняв взгляд, инспектор понял, что уже вышел на Лундагатан и стоит рядом с подъездом дома, где жила Лисбет Саландер. У него не было цели прогуляться именно сюда. Он просто-напросто плохо понимал, что она за человек.

По уличной лестнице Бублански поднялся на верхнюю часть Лундагатан. Там он постоял, вспоминая рассказ Микаэля Блумквиста о том, как на Лисбет Саландер кто-то напал. К сожалению, и эта информация ничем не помогла следствию. Не было ни заявления в полицию, ни имен нападавших, ни каких-либо примет. Блумквист сказал, что не смог запомнить номерной знак фургона, скрывшегося с места происшествия.

Если происшествие вообще было.

Другими словами, еще один тупик.