Девушка, которая лгала

– Не хочу я никакого чая. И не надо разговаривать со мной в таком тоне. – В ее голосе слышался гнев. – Думаете, я выжившая из ума старуха, которая ничего не знает? Ну, так я вам скажу. Я все знаю.

У меня по спине побежали мурашки. Фиона побледнела.

– Ты о чем? – спросила я.

Я не была уверена, что правильно ее поняла.

Мамин взгляд смягчился. Ее лицо расслабилось. Она опустила плечи и вздохнула. Я затаила дыхание в ожидании ее ответа.

– Прошу прощения, – сказала она наконец. – Не обращайте внимания. Я немного устала, говорю всякие глупости. Как там теперь говорят? Несу пургу. – Она взяла папу за руку и погладила его ладонь. – В общем, не берите в голову. У меня все под контролем.

Мои мурашки превратились в мелкий озноб. О чем она говорит? Что держит «под контролем»? Саму себя? Может быть, и так, но мне в это не верилось.

Папа больше не просыпался и лежал очень тихо. Врачи сказали, что, судя по движению глаз и электроэнцефалограмме, он вышел из комы и погрузился в обычный сон.

– У него спокойный вид, – заметила Фиона. – Может, пойдем выпьем чаю?

– Не хочу оставлять его одного, – покачала головой мама.

– С ним останется Эрин.

– Да, мам, иди, – подтвердила я.

Мама неохотно согласилась и вышла из палаты вместе с Фионой. Когда они ушли, я переставила стулья и взбила подушку, которую мама принесла из дома. Это было намного лучше, чем просто жесткий стул.

Потом я наклонилась, чтобы поднять упавший платок, и случайно толкнула стоявшую на стуле мамину сумочку. Она оказалась не застегнута, и ее содержимое высыпалось на пол.

Я тихо выругалась и стала собирать разлетевшиеся вещи. Губная помада. Бумажные платочки. Мобильный телефон. Ключ.

Подобрав вещи с пола, я стала заталкивать их обратно в сумочку. Золотистый ключ тоже скользнул вниз. Но прежде чем он снова упал на дно кожаной сумки, я инстинктивно зажала его в ладони.

Я разжала пальцы и взглянула на ключ. Он никогда не висел в той общей связке, которую таскала с собой мама, но я хорошо знала, к чему он подходит.

К сейфу в доме.

Это был тот самый ключ, который, по словам мамы, бесследно исчез.

Зачем она солгала?

Решение было принято мгновенно. Я захлопнула сумочку и застегнула молнию. А позолоченный ключик отправился в карман моих брюк.

– Ты в порядке?

Голос Фионы заставил меня вздрогнуть. Я обернулась к двери: в палату вернулись мама и сестра.

– Да, все отлично. – Я выдавила из себя улыбку и посмотрела на часы. – Пожалуй, пойду домой. Трудный день и все такое. Мам, ты с нами?

– Нет, я останусь здесь, на всякий случай, – ответила мама, усаживаясь на стул.

Я почувствовала облегчение и одновременно укол вины. Не было ничего хорошего в том, что мама проведет всю ночь в больнице на жестком и неудобном стуле. Зато это давало мне идеальную возможность заглянуть в сейф.

Попрощавшись, мы с Фионой вышли из больницы и сели в машину.

– Шейн задерживается, – пробормотала сестра, взглянув на телефон. – Он пишет, что они продолжат поиски Ройшн, пока не стемнеет. А завтра утром начнут снова.

– Ты сказала Шейну о наших проблемах с Ройшн? – спросила я. Фиона молчала, глядя на дорогу. Я повторила вопрос. – Фиона, ты ему сказала?

– Нет. Не хотела его в это вмешивать, – ответила сестра, по-прежнему глядя в окно. Она прижалась головой к стеклу. – Если Ройшн не появится, придется рассказать.

– Почему?

– Потому что он должен узнать обо всем раньше, чем по городу пойдут слухи.

– Но никто об этом не знает, кроме нас.

– И Керри.

– Он не скажет.

– Будем надеяться.

– Он НЕ СКАЖЕТ.

Фиона отвернулась от окна.

– Не хочу тебя обижать, но ты не знаешь его так хорошо.

– Не стану спорить. Но человек считается невиновным, пока не доказано обратного. Уж ты-то, жена полицейского, должна об этом знать.

Я с трудом держала свой голос под контролем. Мне не хотелось ссориться с Фионой, но я не могла не броситься на защиту Керри. И пусть она сколько угодно думает, что я плохо его знаю.

– Дело не только в Керри, – возразила сестра. – Мы не знаем, с кем еще общалась Ройшн. Что, если она рассказала обо всем Дайане?

– Если бы Дайана была в курсе, она бы не стала спокойно сидеть дома.

– Но мне надо думать и о Шейне, – напомнила Фиона. – Он пытается найти Ройшн. Не хочу, чтобы у него были проблемы на работе. Может возникнуть конфликт интересов или что-то в этом роде. Или его обвинят, что он нарочно тормозил дело, потому что в нем замешана его жена.

Мы продолжали молча ехать по дороге, пока я не вылезла у дома Фионы.

– Я об этом не думала в таком ключе, – признала я. – Но я действительно думаю, что тебе стоит ему все рассказать.

– Поверь, он не больше нашего хочет, чтобы эта история вышла наружу, – заметила Фиона. – Но это поставит его в трудное положение.

– Господи, о чем мы вообще тогда думали? Почему решили, что у нас все получится?

– В тот момент все выглядело очень просто, – ответила сестра. – Никому и в голову не могло прийти, что кто-то об этом догадается, тем более Ройшн. Но теперь ни к чему рвать на себе волосы. Это бесполезно. Будем иметь дело с тем, что есть здесь и сейчас.