Девушка на полставки (СИ)

Ханни улыбается, проходя мимо него, и он оборачивается ей вслед, скользя взглядом по тонкой спине, обёрнутой в большую футболку, по хвосту волос, раскачивающемуся из стороны в сторону, и по её бёдрам и красивым полуобнажённым ногам. Сехун не знает, правильно ли он поступил, когда благодарил Со Урим за предоставленную комнату. Потому что теперь одна кровать на двоих кажется идеей куда более худшей, чем до этого.

Но затем всё становится ещё отвратительнее.

Ведь Ханни спит, свернувшись едва ли не пополам, и премило посапывает, а Сехун уснуть никак не может, смотря в побелённый потолок и наизусть зная расположение каждой трещинки на нём. Он насчитал уже сто шестьдесят один мяч, заброшенный в корзину, триста шестнадцать Чанёлей, перепрыгнувших через забор, и даже пятьсот двадцать две побитых морды Ким Личёна. А сон всё равно никак не приходил. И причина тому — спящая на другом краю кровати Ли Ханни, к которой упорно возвращались все его мысли.

И сопение которой он вдруг перестаёт слышать.

Зато слышит тихий сонный голос.

— Ты чего ещё не спишь?

Ханни смотрит на него со всей внимательностью, на которую только способен её явно до сих пор спящий мозг. Сехун поворачивается на бок, зеркально отображая её позу, и убирает с её лица явно мешающие волосы.

— А ты?

— Дурацкий сон, — отвечает она и зевает, прикрывая рот ладошкой. — Тебе надо поспать и набраться сил.

— Волнуешься за меня? — усмехается Сехун.

Ханни вдруг придвигается ближе и, касаясь руки, в локте согнутой под его головой, тянет её на себя, заставляя выпрямить.

— Вот так, — улыбается она, укладывая на неё свою голову. — Конечно, я за тебя волнуюсь. Мой парень должен всех порвать завтра. Мне нравится тобой гордиться.

Сехун правда не знает, как относиться ко всему происходящему. Вернее, как спокойно относиться ко всему происходящему. И к сказанному — тоже.

Он представления не имеет, как отреагирует на подобное Ханни, но сопротивляться собственным желаниям уже не может. Поэтому протягивает руку и обнимает её за талию. А потом едва не проделывает дыру в потолке от собственного дебильного восторга, когда девушка улыбается и прижимается к нему ещё ближе, чуть не касаясь носом его шеи.

— Давай поспорим, — предлагает он, сильнее её обнимая. — На желание.

— По поводу чего?

— Если мы завтра проиграем — я исполню твоё, если выиграем — ты исполнишь моё.

Ханни прыскает, и у Сехуна мурашки по всему телу бегут от её дыхания, что врезается в его шею.

— Но я тоже уверена в вашей победе.

— Давай предположим, что нет.

— И что это за желание? — смеётся она. — Приличное?

— Конечно, — врёт Сехун, не замечая, что сильнее стискивает девушку в объятиях

— Тогда не хочу, — усмехается Ханни и поднимает голову. Сехун даже в полутьме видит, как блестят её глаза, и каким румянцем сияют её щеки. — Придумай что-нибудь неприличное.

Он удивляется настолько, что даже раскрывает рот. Но сказать ничего не успевает, потому что девушка вновь опускает голову и, удобнее устроившись на его руке, бросает короткое:

— А теперь спи.

Сехун усмехается, приходя, наконец, в себя от услышанного, но не имеет ни малейшего представления, как сможет заснуть теперь, после таких вот слов.

Однако, оказывается, уснуть с Ханни в объятиях много проще, чем без неё.

***

Сехун бросает взгляд на турнирное табло и сглатывает, тяжело дыша.

Всё на самом деле идёт не так гладко, как хотелось бы. Во время второй четверти команда соперников совершенно неожиданно меняет тактику, почти полностью наплевав на оборону, и уходит в весьма агрессивную атаку. А счёт в итоге почти выравнивается.

Тренер Хан, воспользовавшись пятнадцатиминутным перерывом, рвёт и мечет, капитан пытается привести всех в чувства и поддержать, Урим активно ему в этом содействует, Чанёль злится, ожидая своего звёздного часа на скамейке, Ханни маленьким вихрем носится по раздевалке, действительно взяв на себя роль помощника менеджера, а Сехун психует, разминая пострадавшее плечо.

Когда до выхода на площадку остаётся три минуты, тренер прекращает вдалбливать в их головы новую установку, а капитан заканчивает с вдохновляющими речами, Ханни подходит к нему с протянутой бутылкой воды.

— Бесполезно просить тебя быть осторожнее, да? — кивает она на его плечо.

— Заметила?

— Удивлена, что судьи предпочли этого не заметить, — фыркает Ханни недовольно. — Хотя, если учитывать, что мы у них в гостях, нечто подобное стоило ожидать.

— Я в порядке, — слабо усмехается Сехун, едва касаясь её подбородка указательным пальцем. — Но мне нравится, что ты беспокоишься обо мне.

— Конечно, я беспокоюсь, — хмурится девушка, пряча руки в карманы укороченной куртки. — Этот парень… Двадцать четвёртый номер… Разве он не перебарщивает?

Сехун считает так же. Ровно как и тренер Хан, и капитан, и вся команда. Да только вот вес здесь имеют вовсе не их мысли и не их слова. Судьи знают лучше, и если они считают, что все действия команды соперника в пределах нормы, то так оно и есть. Сехун и сам никогда мягкой игрой не отличался, но даже он думает, что подобное — явный перебор.