Девушка с экрана. История экстремальной любви

— Знаю, приходил, хотел, чтобы мы опубликовали его порнографию, я категорически отказалась.

— Я выбросил его рассказ из антологии «Русская зарубежная литература», которую составил. Он человек злопамятный, через своего прихлебателя, такого неопрятного лысого педерастика, стал сводить со мной счеты. Бог с ним!

— Я так и поняла, что это личное. Хотя «Зависимая газета», в лице ее главного редактора, в типично советском стиле отказала нам в публикации ответа, придумав, что они «дважды об одной и той же книге не пишут». Хотя о книге там и речи не было.

Она расправила плечи.

— Но я довольна: плохие рецензии, как это ни парадоксально, продают больше книг, чем хорошие.

— Да?! — я удивлен.

— К слову о продажах: роман продается очень хорошо, в первые же месяцы. Если так и дальше пойдем, то будем печатать второй тираж 50 000.

— Ура! Я говорил, что нужно печатать сразу сто.

— Тут есть свои финансовые причины, почему это невыгодно. — Она вздохнула полной грудью, не дававшей мне покоя. — Но вам предстоит поработать с нами в этот раз: мы запланировали четыре интервью на радио, одно на телевидении, два журнала и один еженедельник. Кстати, мы дали красивый анонс романа в «Литгазете». Не видели?

Она протягивает мне копию, и я смотрю.

— Не говоря уже о том, что вам придется подписывать автографы в четырех крупных книжных магазинах.

— С удовольствием. Ради вас я на все готов.

— Да, завтра у нас в издательстве празднование Рождества и Нового года. Если вы сможете, буду рада видеть вас на торжестве. В четыре часа дня.

— Благодарю. Я постараюсь приехать.

— Если хотите, на три я вам назначу интервью с газетчиками?

Я сверяюсь со своей записной книжкой и соглашаюсь.

Она спрашивает, хочу ли я спуститься в их книжный киоск и подписать книги для их будущих покупателей.

Я хочу. Спускаюсь вниз и подписываю сто экземпляров. Две дамы стоят по бокам и с готовностью раскрывают книги на нужной странице.

Потом Литвинова приглашает меня в кафе на цокольном этаже издательства, где у них готовят домашние обеды. Я соскучился по всему домашнему…

В четыре часа дня разодетая и торжественная издательница провела меня в зал, где за накрытыми столами сидело уже человек сто с лишним. Легкий шум срезает серпом, когда встает директор издательства.

— Дорогие друзья! Сегодня у нас сразу три праздника: Рождество, которое грядет, Новый год, который на носу, а также издательство «Факел» из бывшего государственного стало акционерным обществом. И вы все, кто купил хотя бы одну акцию, стали акционерами. Приветствую вас, господа акционеры!

Раздаются аплодисменты. Нина Александровна переходит на более интимный тон.

— Я хочу от всей души вас поздравить с наступающим Новым годом! Пусть он принесет нам счастья, здоровья, радости и — прибыли издательству. Первый год самый трудный, больше нет государственных субсидий. Мы пустились в самостоятельное плавание, выше паруса!

Крики, аплодисменты, звон бокалов. Через минуту она встает опять. Я сижу рядом, на почетном месте, за столом буквой «П».

— А сейчас я предоставляю слово нашему гостю из Америки, писателю Алексею Сирину.

Растерявшись, я встаю, не ожидал, что она это сделает. Беру микрофон, и вдруг все поднимаются и, стоя, аплодируют мне. Более ста человек стоят и аплодируют. У меня влажнеют глаза.

Ради одного этого момента стоило угробить пятнадцать лет жизни. Не отдыхать в уик-энды и праздники, а стучать двумя пальцами по допотопной печатной машинке. И годы чистить, шлифовать, полировать написанное, не будучи никогда, ни разу удовлетворенным! Можете себе представить: пятнадцать лет прожить вместе с любимым (или любимой) и ни разу не получить удовлетворение!

У меня появляются слезы на глазах. Рукоплескания продолжаются еще несколько минут…

Горло сводит спазм, я начинаю:

— Дорогие друзья! Я даже не представлял, что меня знают в издательстве.

Раздается дружный смех и отдельные крики «браво».

— Прежде всего я хочу вас поздравить с грядущим Рождеством, которое в Америке наступило вчера, и с Новым годом! Я рад, что эта богатая традициями страна наконец обрела свободу! Пусть Новый год принесет вам исполнение всех сокровенных желаний. И счастья!

Пользуясь случаем, я хочу также лично поблагодарить г-жу Литвинову и г-жу Сабош за то, что они взяли на себя риск, выбрали мою книгу и издали ее. Совершенно неизвестного здесь автора.

То, что в вашем издательстве проделали с рукописью романа в прошлый Новый год, поразило меня до глубины души. Со мной работали шесть человек утром и вечером. Вы за три месяца подготовили книгу к печати. Такое невозможно даже в Америке!

(Бурные аплодисменты.)

— Я хочу выразить благодарность вам всем, вместе взятым и каждому в отдельности. За ваш великий издательский труд! За издательство «Факел»!!! С Новым годом!..

Последние слова тонут в шквале рукоплесканий. Я никогда не представлял, что они так ко мне относятся. Отнесутся.

Мы пьем водку, шампанское, закусываем нехитрой закуской. Везде лук, чеснок…

Ко мне подходят, знакомятся, представляются, просят автографы…

Я наполняю бокал Литвиновой шампанским и говорю: