Девушка с глазами львицы

Корабль уже отошёл от причала, и, маневрируя, становился на курс. Ему навстречу из открытого моря двигалось большое трехмачтовое судно. На его борту потемневшие белые буквы сложились в слово «Розамунда». У борта встречного корабля Агата Андреевна заметила такого же любопытного зрителя, как и она сама. Грубый серый плащ с капюшоном полностью скрывал фигуру, но с первого взгляда на тонкое, даже худое, лицо стало ясно, что зритель – молоденькая девица. Тонкие черты, бледные впалые щёки, бескровные губы. Больная? А может, это следы недоедания? Незнакомка заинтересовала Орлову.

Мимо девицы пробежал матрос, он задел её локтем и кинулся извиняться. Пассажирка не отшатнулась и не оскорбилась, она с достоинством ответила моряку и перешла вдоль борта ближе к корме, где уже никому не смогла бы помешать.

«Странно! Что-то не вяжется, – задумалась Орлова. – Девица одета как простолюдинка, а держит себя так, как это умеют лишь родившиеся на самом верху. Не стушевалась, не озлобилась, не выказала никаких чувств по отношению к обидчику. В ней есть чувство собственного достоинства, и, как любит говорить Мария Фёдоровна, “commeilfaut”».

Суда почти поравнялись друг с другом. Девица в сером плаще оказалась как раз напротив Орловой, и фрейлина как будто бы наткнулась на взгляд золотисто-карих глаз. Агате Андреевне даже показалось, что незнакомка прочла её мысли. Но разве это возможно? Бред какой-то! И всё же в глазах девушки ясно сквозили понимание и интерес. Орлова прикрыла веки, стараясь защититься от этого проницательного взгляда, а когда открыла их, корабли уже разминулись. Незнакомка обернулась, ловя взгляд Агаты Андреевны, а потом нерешительно подняла руку и помахала.

– И тебе удачи, милая, – пробормотала фрейлина и кивнула в ответ.

Пусть первый день весны принесёт счастье всем путешествующим!

Орлова кинула последний взгляд на английский берег и ушла в свою каюту в тот самый час, когда на землю Франции вновь ступила нога её самого знаменитого сына. Во главе небольшого отряда отрёкшийся император Наполеон высадился у мыса Антиб и в очередной раз перевернул судьбу Европы.

Глава пятнадцатая. Возвращение Наполеона

Как быстро Вена превратилась в столицу Европы! Блистающие хороводы балов и приёмов сменяли друг друга то в столичных, то в загородных дворцах. Сегодня давали бал в Хофбурге, ставшем на время конгресса резиденцией российского императора. Светлейший князь Алексей Черкасский представил себе кокетливые лица флиртующих дам, подчеркнутую лихость мужчин и с трудом подавил нахлынувшее отвращение. Как же всё это было пошло! Море интриг, лицемерия и дешёвых дрязг. Век бы этого не видать!

Смерть сестры ударила Алексея так больно, что даже сейчас, три месяца спустя, он не мог без дрожи вспоминать лицо Лизы. Её-то за что? Самую нежную и ранимую, самую светлую из всех Черкасских. От отчаяния наворачивались слёзы…

Ненастный мартовский вечер тоже не прибавлял радости. Весна принесла в Австрию дожди, и, хотя, считая по календарю, она вступила в права неделю назад, снега уже давно не было, а серые слякотные дни очень напоминали позднюю осень в Англии.

Как хорошо сейчас в Ратманове! Вот бы вернуться. Алексей закрыл глаза, но так и не смог представить белый дом на высоком холме: похоже, что милые воспоминания оставили его… Когда же закончится этот конгресс? Полгода делят наследство Наполеона, а конца-краю не видно… Привычная тоска отравляла всё вокруг, разливалась желчью, добивала остатки воли. Заветная мечта выйти в отставку и уехать вместе с женой и сыном в Ратманово день ото дня бледнела и таяла. Жена вновь ждала ребёнка, и её пришлось отправить в Англию, а Алексей остался в Вене один на один со своей чёрной меланхолией.

Услужливо пробили часы – напомнили, что если флигель-адъютант императора не хочет опоздать, то следует поскорее собираться, и тут же в дверях появилась могучая фигура ординарца Сашки.

– Пора, барин, – важно сообщил тот и выставил перед Алексеем блестящие, словно черное зеркало, сапоги. – Извольте глянуть, как сияют.

Сашка двинулся к шкафу доставать парадный мундир. Никуда не денешься – нужно собираться. Ещё немного усилий – и генерал-майора Черкасского подготовили к появлению на очередном балу. Впрочем, к выходу государя Алексей всё-таки опоздал. Общество уже перебралось в бальный зал, и князь решил не спешить. Даст Бог, хотя бы нынче удастся избежать и танцев, и пустопорожней болтовни.

Пока у него это получалось: за колонной в аванзале Алексей не привлекал особого внимания, зато сам мог дать волю своему желчному настроению, разглядывая пёструю многоязычную публику. Все в Хофбурге были разряжены в пух и прах. Дамы излучали доступность, а мужчины с готовностью ловили их игривые взгляды. Всё было так же, как вчера, и как месяц назад, да и завтра ничего не изменится…