Девушка с кулоном на шее

Майор Бурмистров обрадовался, когда услышал по телефону голос Гурова. В МУРе многие знали и помнили и его самого, и давнего и бессменного напарника Крячко. И не просто потому, что эти знаменитые сыщики когда-то работали в ГУВД Москвы. До сих пор оперативники МУРа частенько работают вместе с сотрудниками Главка уголовного розыска МВД, когда преступления совершаются на территории столицы. Главное управление оно на то и главное, что оказывает не только методическую помощь подразделениям уголовного розыска по всей стране, координирует и регулирует их работу, но частенько берет на свой контроль расследование особо важных преступлений.

Но Бурмистров обрадовался звонку чисто по-человечески. Он уважал Гурова за его опыт, знания, выдержку, нестандартное оперативное мышление. И если Лев звонил в МУР, это могло означать не только предстоящее давление, в связи с контролем министерства, но и конкретную помощь. У Гурова было чему поучиться. И не только молодым оперативникам, но и ему, майору, старшему оперуполномоченному.

– Добрый день, Максим Николаевич! Удобно говорить?

– Приветствую, Лев Иванович! Да, конечно. Рад вас слышать!

– Слушай, Максим, у меня к тебе вопросы есть по делу убийства в квартире Пименова. Ну, того, где человека убили кинжалом из коллекции историка.

– Есть такое дело.

– Я подъеду к тебе. Ты часика через три будешь на месте?

Когда Гуров приехал на Петровку, на улице стало темнеть. Бурмистров сидел за столом и что-то печатал на компьютере. Увидев его, он поднялся и пошел через кабинет с протянутой рукой:

– Лев Иванович! Прошу, прошу! Может, чайку с дороги? Или кофе?

– Да не стоит, Максим, – пожимая руку майору, ответил Гуров. – Я, собственно, ненадолго. Так, узнать кое-что. Расскажи, что там у Пименова приключилось. Что за труп?

– А вы знакомы с ним?

– В том-то и дело, что знаком. Я Аристарха Николаевича знаю не первый год. Не дружим, конечно, но пересекаться приходилось и по службе, и так, на выставках, на концертах. Мы его несколько раз привлекали в качестве консультанта в Главке.

– Не верите, что он мог бы убить человека, который покусился на его коллекцию?

– Не верю, – серьезно ответил Лев. – А ты-то сам веришь? Ты опытный опер, ты в людях разбираешься.

– Конечно, не верю! – махнул рукой майор. – Тут дело не в нем. Личность убитого мы установили. Это известный «домушник», матерый вор с тремя судимостями, на нем пробу негде ставить. Вы его знаете – это Беня Кальмар.

– Беня? – опешил Гуров. – Ничего себе!

Про Беню Кальмара в уголовном розыске знали все, кто специализировался на раскрытии квартирных краж. Руки Бени творили настоящие чудеса. Он вскрывал быстро и без шума практически любые дверные замки. У него был настоящий нюх на тайники, на места, где жильцы прятали деньги, драгоценности. Часто полиция откровенно подозревала, что квартирного вора кто-то наводил на ту или иную квартиру, настолько безошибочно находил он тайники. А еще Беня никогда не вскрывал квартиру наобум. Если он решался на кражу, то точно был убежден, что у хозяина есть деньги, есть драгоценности или иные дорогие вещи, которые можно было выгодно и быстро сбыть. Правда, шубы, телевизоры, фотоаппараты Кальмара не интересовали. Он не любил выходить после кражи с большими сумками и привлекать внимание прохожих или полиции. Не любил Беня рисковать. Он решался на кражу в том случае, если добыча предполагалась ценной, а унести ее можно было в карманах или в небольшом пакете.

– Беня знал про коллекцию Пименова, – кивнул Гуров. – Ничего другого ценного, никаких особых накоплений у ученого не было.

– У Вадима, его сына, были, конечно, и шмотки дорогие, – согласился Бурмистров, – но это для Бени не добыча, не его уровень. Значит, действительно знал про коллекцию. Вопрос – откуда!

– О коллекции Пименова знали многие, все его окружение, все, кто интересуется средневековым оружием. Тут тайны не было. Вопрос в другом: он по собственной инициативе полез в квартиру или выполнял чей-то заказ? Либо он по своим каналам намеревался сбыть, либо появился заказчик из кругов знатоков и ценителей.

– Если бы все этим и ограничивалось, я бы спал спокойнее, – невесело усмехнулся майор. – Но Беню кто-то убил. Вор, не вор, а убийство имеет место, и уголовное дело все равно придется возбуждать. И при всей моей и вашей симпатии к Пименову, он и его сын – единственные пока подозреваемые в убийстве.

– На кинжале, которым был убит Беня, отпечатки пальцев есть?

– Нет, Лев Иванович. Только отпечатки самого Кальмара. Я уже думал, что Пименов или его сын могли стереть свои отпечатки после убийства, но отпечатки вора остались, значит, не стирали. А вкладывать оружие в руку убитого, это, как мне кажется, слишком заумно для этих людей. Довод слабенький, но это мое мнение.

– Довод не слабенький, Максим, – возразил Гуров. – Пименову не под силу убить Беню, Кальмар парень сильный. Да и Вадим Пименов не отличается физическим совершенством. Обычный парень, в тренажерных залах не качался, единоборствами не занимался.