Девушка с нижнего этажа

— Мне бы хотелось пойти сегодня вместе с Ноэми на собрание суфражисток в баптистскую церковь. — Я слышу свой голос как бы со стороны. Краем глаза я опасливо смотрю на Старину Джина, ожидая увидеть недовольство на его лице.

— Я ничуть не удивлен, что мисс Ягодка — суфражистка.

Я останавливаюсь. Мне хочется все отрицать, но возражения испаряются сами собой. В последнее время с моего языка слетело немало лживых слов, и я невольно задумываюсь, как скоро мои же враки начнут выклевывать мне глаза.

— И давно ты об этом знаешь?

Старина Джин пожимает плечами.

— Джед Крикс — преданный читатель «Фокуса».

Я закашливаюсь, представив, как суровый ковбой, жующий табак, читает мою колонку.

Лицо Старины Джина расплывается в улыбке.

— Родитель всегда узнает голос своего ребенка.

Двадцать девять

Дорогая мисс Ягодка!

Мы с сестрами недоумеваем: почему каждый месяц женщинам приходится страдать по несколько дней?

Ваши отекшая, согбенная и прыщавая читательницы

Уважаемые отекшая, согбенная и прыщавая читательницы!

Помните, что по ту сторону баррикад еще хуже, хотя у них и есть право голоса.

Искренне Ваша, мисс Ягодка

На трехэтажной баптистской церкви из белого кирпича нет ни креста, ни колокола, ни других привычных церковных символов. Но на бронзовой доске у входа значится, что ищущие Бога могут найти его здесь. Если, конечно, умеют читать.

Увидев меня, белокожая женщина в вязаном чепце на вытянутой, словно буханка хлеба, голове хватается за сердце.

— Добрый вечер, мэм.

— Я могу вам помочь? — женщина говорит очень медленно, как будто не уверена, что я ее понимаю.

— Да, я пришла на собрание суфражисток.

— Вы? Простите, но собрание уже началось. Опоздавших мы не пускаем. — На лице женщины появляется несмелая улыбка. — Это отвлекает остальных.

Судя по гулу голосов, за спиной у женщины собралась целая толпа, но она наклоняет дородное тело из стороны в сторону, будто хочет закрыть мне обзор. Я невольно задумываюсь о том, что поздний приход — не самая отвлекающая моя часть.

— Меня здесь должна ждать подруга.

— Как ее зовут?

— Ноэми Уизерс.

— Никогда о такой не слышала. Прошу прощения.

— Но…

— Джо? — доносится до меня знакомый голос.

Миссис Буханка отходит в сторону, и передо мной предстает миссис Инглиш. Одетая в сизый костюм с серебряными пуговицами, она со своим пятифутовым ростом выглядит довольно внушительно. На голове у нее красуется модель «Мисс Ягодка» в лиловом цвете с черно-розовым пучком перьев и с бесконечным узлом, который вывязан лучше, чем тот, что я видела на шляпке у Лиззи. Я не могу не восхититься, причем не только сочетанием цветов (миссис Инглиш всегда знала толк в моде), но и ее деловой хваткой. Надеть свой товар на мероприятие, где соберутся потенциальные покупатели, — разве можно придумать лучшую рекламу?

— Вы знаете эту девушку? — интересуется миссис Буханка.

— Вообще-то да. Впустите ее.

Миссис Инглиш, схватившись за мой локоть, затаскивает меня в церковь. В вестибюле несколько белокожих женщин кружат между двумя столами, на которых выставлена чаша с пуншем и кекс с пряностями. Разговор обрывается, как только собравшиеся присматриваются ко мне получше.

— Что ты здесь делаешь?

— Право голоса для женщин! — возглашаю я, но мое восклицание ни у кого не вызывает улыбки.

— Но ведь…

Заметив, что все на нас смотрят, миссис Инглиш одаривает присутствующих взглядом, в котором ясно читается: «Не лезьте не в свое дело!»

Беседа возобновляется, но теперь на пониженных тонах. Миссис Инглиш поворачивается ко мне:

— Слышала, ты снова устроилась к Пэйнам. Я рада, что ты выкрутилась.

Я натянуто улыбаюсь, хотя миссис Инглиш собственными руками вышвырнула меня из мастерской.

— У вас прелестная шляпка, — говорю я.

Миссис Инглиш ради приличия заливается румянцем.

— Я надеялась, что мне удастся с тобой поговорить. У меня никак не выходит сделать так, чтобы узел ложился плашмя, и я хотела попросить у тебя совета.

— В вашем узле не хватает одной петли.

— Может, ты как-нибудь заглянешь в мастерскую и свяжешь мне пару штук?

— У меня много дел.

Резная деревянная дверь ведет туда, где, как я полагаю, находится алтарь. Над нашими головами раздается грохот шагов, и огоньки свеч в канделябрах, развешанных под потолком, подрагивают.

— О, ради бога, давай не будем ворошить прошлое. Я заплачу тебе, скажем, по пять центов за штуку. И конечно же выдам тебе ленту. Только за сегодня мне поступило восемь заказов на эту шляпу.

— Дамы, пожалуйста, по местам, — квохчет миссис Буханка, как курица, сгоняющая цыплят в одну кучку. — Сегодня нам нужно доделать транспарант.

Миссис Инглиш по-прежнему держит меня под прицелом ястребиных глаз.

— Я подумаю, насколько это выгодно из экономических соображений, — отвечаю я, и из груди миссис Инглиш вырывается раздраженный вздох.