Девушка в башне

— Вот так, — продолжила она, — я не похожа на нашу бабушку, и я теперь княгиня, глава моего дома, и хорошая жизнь смешана с горечью. Но ты… Когда я тебя впервые увидела, вспомнила историю о нашей бабушке, приехавшей в Москву на серой лошади.

— Как звали нашу бабушку? — спросила Вася. Она спрашивала у няни один раз, но Дуня не ответила.

— Тамара, — сказала Ольга. — Ее звали Тамара, — она покачала головой. — Все хорошо, Вася. Ты не разделишь ее судьбу. У Касьяна просторные земли, много лошадей. Там будет свобода, какой нет в Москве. Ты будешь там счастлива.

— С мужчиной, раздевшим меня перед Москвой? — резко спросила Вася. Недоеденные блины унесли. Ольга не ответила. Вася сказала. — Оля, если я должна выйти за него, чтобы все исправить, я это сделаю. Но… — она замешкалась и спешно закончила, — я думаю, что это Касьян заплатил бандитам, пустил их на деревни. И глава бандитов сейчас в Москве, изображает татарского посла. Он заодно с Касьяном, и они хотят сместить великого князя. Это случится сегодня. Я должна…

— Вася…

— Великого князя нужно предупредить, — закончила Вася.

— Невозможно, — сказала Ольга. — Никто из моего дома не может ходить сегодня и близко к великому князю. Всех нас окрасил твой поступок. И это бред — зачем князю платить людям, чтобы они жгли его деревни? И Касьян Лютович заберет ярлык на Москву?

— Не знаю, — сказала Вася. — Но у Дмитрия Ивановича нет сына, только беременная жена. Кто будет править, если он умрет сегодня?

— Это не твое место или дело, — резко сказала Ольга. — Он не умрет.

Вася не слушала. Она расхаживала по комнате, напоминая Василия Петровича, а не себя.

— Почему нет? — шептала она. — Дмитрий злится на Сашу из — за лжи Касьяна, и это оружие я сама ему дала. Твой муж, князь Владимир, не здесь. И двое мужчин, которым великий князь доверяет, убраны. У Касьяна есть в городе свои люди, а у Челубея их еще больше, — Вася с усилием остановилась, встала беспокойно в центре комнаты. — Убрать великого князя, — прошептала она. — Зачем тогда брак со мной? — она посмотрела на сестру.

Но Ольга перестала слушать. Кровь хлопала крыльями в ее ушах, боль съедала ее изнутри.

— Вася, — прошептала она, схватившись за живот.

Вася увидела лицо Ольги, и ее выражение переменилось.

— Ребенок? — спросила она. — Сейчас?

Ольга смогла кивнуть.

— Зови Варвару, — прошептала она, покачнулась, и сестра поймала ее.

22 Мать

Купальня, куда Ольгу принесли рожать, была жаркой и темной, влажной, как летняя ночь, и пахла свежим деревом, дымом, смолой, горячей водой и гнилью. Если женщины Ольги и заметили Васю, они не задались вопросом. На вопросы не было дыхания и времени. У Васи были сильные и умелые руки, она уже видела роды, и больше женщин ничто не тревожило.

Вася разделась до нижнего платья, как остальные, забыв о гневе и неуверенности в срочности родов. Ее сестра уже была голой, она устроилась на родильном стульчаке, черные волосы рассыпались. Вася опустилась, взяла сестру за руки и не дрогнула, когда Ольга сдавила ее пальцы.

— Ты похожа на нашу мать, — прошептала Ольга. — Васечка, я тебе говорила? — ее лицо исказилось от боли.

Вася держала ее за руки.

— Нет, — сказала она. — Не говорила.

Губы Ольги были бледными. Тени делали ее глаза больше, прогоняли разницу между ними. Ольга была обнажена, Вася — почти. Они будто снова были маленькими, до того, как мир встал между ними.

Боль приходила и уходила, Ольга дышала и потела, подавляла крики. Вася говорила с сестрой, забыв о бедах мира снаружи. Был только пот и роды, боль преодолевалась снова и снова. В купальне стало жарче, пар поднимался от их потных тел. Женщины принимали роды почти в темноте, но ребенок все еще не появился на свет.

— Вася, — Ольга прислонялась к сестре и задыхалась. — Вася, если я умру…

— Не умрешь, — рявкнула Вася.

Ольга улыбнулась. Ее взгляд блуждал.

— Постараюсь, — сказала она. — Но… тогда передай мою любовь Маше. Скажи ей, что мне жаль. Она будет злиться, не поймет, — Ольга замолчала, агония пришла снова, она не кричала, но звук подступал к горлу, и Вася думала, что ее руки сломаются в хватке сестры.

В комнате пахло потом и водами, черную кровь было видно меж бедер Ольги. Женщины были потными силуэтами в паре. От запаха крови Вася задыхалась.

— Больно, — прошептала Ольга. Она сидела, задыхаясь, обмякшая и тяжелая.

— Будь смелой, — сказала повитуха. — Все будет хорошо, — ее голос был добрым, но Вася видела, как она мрачно переглянулась с женщиной рядом.

Сапфир Васи вдруг вспыхнул холодом в жаре купальни. Ольга посмотрела за плечо сестры, ее глаза расширились. Вася обернулась, проследив за взглядом сестры. Тень в углу смотрела на них.

Вася отпустила руки Ольги.

— Нет, — сказала она.

— Я бы пощадил тебя, — ответила тень. Она знала этот голос, этот бледный безразличный взгляд. Она видела его, когда умер ее отец, когда…

— Нет, — повторила Вася. — Нет, уходи.

Он молчал.

— Прошу, — прошептала Вася. — Пожалуйста. Уходи.