Девушка за спиной

– Третий раз бросить одну и ту же девушку… – заметил друг. – На это способны только редкие индивидуумы.

– Серьезный бизнесмен, – сказал я, – может себе это позволить.

Мальвазия

– Я вас встречу, – сказал я, хотя обычно так не поступал.

Но мне было интересно. Я разговаривал с ним и понимал смысл словосочетания «жжет любопытство». Разве что не подпрыгивал.

– В шесть вечера в Домодедове, – повторил Сергей и повесил трубку.

Я посидел, подумал – мыть ли машину? И решил, что надо не лениться и вымыть. До вечера всё равно делать особо было нечего.

Приехал с мойки, пообедал, вздремнул. И выехал с большим запасом времени.

На подъезде к аэропорту выбрал место для парковки, рядом с такими же добровольцами, как я. Откинул спинку кресла чуть ли не в горизонтальное положение и раскрыл книжку.

Не читалось. Мысли постоянно убегали от открытых страниц, возвращая к подлетавшему к Москве другу. Он летел из Турции, после двухнедельного отпуска, проведенного вместе с девушкой, которая ему совершенно, на мой взгляд, не подходила. Мы ездили за путевкой вместе, он решил подготовить всё заранее. А через три дня он расстался со своей подружкой. Пришел ко мне, притихший и задумчивый.

– Почему? – спросил я, когда мы уселись за чаем на кухне.

Он посмотрел на литографию Шагала на стене, с женщиной и мужчиной, стоящими на головах, и ответил:

– Ноги.

– Что – ноги?

Сергей вздохнул, определяясь с формулировками, и повторил:

– Ее ноги. Перестали мне нравиться.

Я даже глазом не повел. Доводилось слышать и не такие причины. Человеческий мозг – дело тонкое. Одноклассник расстался с женой после того, как начал подозревать, что в старости она станет очень похожей на тещу. С тещей у него как-то сразу не сложилось.

– Ноги, – проронил я.

Ноги действительно были так себе. А девушка мне нравилась. Хорошая, симпатичная. Училась в Первом медицинском, хотела стать педиатром.

– Путевку сдаешь? – спросил я.

Он покачал головой.

– Кого-нибудь найду с кем поеду. Или поеду один, а найду там.

– Ты только это… – заметил я. – Сразу не женись.

Через неделю мы снова сидели на кухне. Он был весь в сомнениях. Сказал:

– Мы в клубе на соседних дорожках бегаем.

– Давай сразу о главном, – поторопил я. – Как ноги?

– Ничего так ноги, – подтвердил он. – И глаза тоже.

– Погоди, – сказал я. – Глаза или глаза? Ну, ты меня понял.

Он улыбнулся.

– Тело красивое.

– Какой же ты… дуралей. Нет, не дуралей…

– Ну? – спросил он и заулыбался. – Ну?

Я за него совершенно не переживал. И за девушек его тоже не переживал. А всё равно, что-то мне не нравилось.

– Это ведь отпуск, – сказал я. – Или вы в первый день так сблизитесь, что все на «ура» пройдет. Или будешь содрогаться…

– До конца дней своих? – шутливо продолжил он и толкнул меня в плечо.

– Оптимист, – отодвинулся я. – С незнакомой дамой – в отпуск. На две недели. Всё равно что, не видя прикуп, игру объявлять.

– Путевка горит, – сказал он. – Надо ехать.

Две недели я пылал любопытством. Однажды не выдержал и написал: «Ну как?» Он прислал в ответ одно слово: «Офигеваю».

Телефон зазвонил.

– С возвращением, – сказал я. – Заезжаю.

Больше всего меня удивил чемодан. Её чемодан. Одно колесико отсутствовало, она везла его на оставшемся, балансируя словно в цирке. Получалось не очень. Чемодан то и дело спотыкался, пару раз упал. Сергей шел сзади и, как мне показалось, наблюдал за происходящим с лютым удовольствием. Он был бледен, а она черная от загара. Либо он лежал под зонтиком, либо лежал в другом месте.

Я помахал им рукой и шагнул, чтобы взять у нее чемодан.

– Так приятно встретить настоящего мужчину, – сказала она низким голосом. – Это сегодня такая редкость.

Футболку она надела прямо на голое тело. Я не удержался и посмотрел на её грудь. Маленькую, но красивую. Она поймала взгляд, я пожал плечами. Друг ухмыльнулся.

Мы дошли до машины, и тут она открыла переднюю дверцу. Сказала:

– Никто, надеюсь, не возражает?

Я подумал, что ей хочется устроить скандал. И мне стало еще интереснее.

Они молчали. И я тоже. Но когда мы повернули на МКАД, я решил подбросить дровишек. Повернулся, поймал её взгляд и спросил:

– Ну как отпуск?

Она положила мне руку на колено, чуть надавила. Улыбнулась и сказала:

– Просто отлично. Всю жизнь буду помнить.

Я ехал и думал: «Вот кремень, я бы с такой ни за что не поехал».

У её подъезда не было места, я остановился на дороге. Мы вышли, друг тоже – чтобы пересесть на переднее кресло, и только. Она наклонилась в открытое окно и сказала, стараясь быть ледяной и ядовитой:

– У меня твой томик Довлатова. Я сейчас отдам, чтобы не было повода зайти.

– Хочешь – заходи, – равнодушно бросил Сергей.

И я еле удержался от смешка.

Я был в её глазах джентльменом. Поэтому мне опять пришлось тащить её чемодан.

– Спасибо, – сказала она у двери и поцеловала в щеку. Опасно так поцеловала, в сантиметре от губ. – Зайдешь за книгой?

Я зашел. Она жила с родителями, хотя ей было уже за тридцать. Обои, мебель – всё было однозначно родительское. На стене висела её школьная фотография, очевидно с Первого сентября.