Девушки из Блумсбери

Эви наблюдала, как он чуть заметно выпрямляется на стуле.

– Да.

– Но не с ней.

Эви заметила, что все слова этой женщины Эшу похожи на какого-то рода обвинение. Эви не совсем понимала, что происходит, но одно было ясно – это была не просто беседа.

– Нет, не с этой юной леди.

Женщина фыркнула себе под нос и отошла.

– Она всегда такая грубая? – спросила Эви.

– Она последовательна. – Эш пожал плечами. – Итак. Вы говорили об исследовании. Какого рода исследовании? Я думал, вы изучаете малоизвестных писательниц восемнадцатого века.

Эви уставилась на него.

– Они не малоизвестны. Они обделены вниманием.

– Простите. – Он улыбнулся. – «Малоизвестные» кажется неполным определением. Принимаю поправку.

– Но все же вы правы – мне неинтересны камни и жуки и все такое. Я пытаюсь отследить архивные материалы, что были перенесены сюда из Британского музея. А вы зачем здесь?

– Полагаю, ради камней и жуков.

– Ох, я не хотела, чтобы это прозвучало пренебрежительно.

Официантка вернулась и без слов плюхнула между ними чайник. Эви начала разливать чай по чашкам, затем проследила, как Эш добавляет изрядное количество молока в свою.

– Специи в кухне пахнут очаровательно. Для вашей масалы.

Он замер с молочником в руках, будто оценивая ее слова.

– Моей масалы?

– Я имела в виду…

Он закончил наливать молоко и сделал рукой жест, одновременно снисходительный и прощающий. Иви не поняла, каким он был на самом деле. Возможно, в этом и был смысл. Возможно, человеку, подобному Эшвину Рамасвами, казалось лучше оберегать себя от людей вроде их официантки – и даже, с опасением подумала Эви, нее, – держа свои мысли непроницаемыми.

– Моя семья присылает их сюда. По-другому их добыть невозможно, учитывая талоны на продукты и прочее.

– Ваша семья?

– Моя мать и бабушка, и мои сестры. Мой отец мертв.

– О. Мой отец тоже мертв.

Они оба замолкли, когда официантка вернулась, чтобы шумно расставить тарелки с сэндвичами и зеленью на столе и снова без слов удалиться.

– Вы часто приходите в музей? – спросила Эви.

– Довольно часто по воскресеньям. Или гуляю.

– Гуляете? Где?

– Везде.

– Везде?..

– Да, везде. Где бы ни захотелось. Там, куда меня уводит день.

– Вы разве не теряетесь? – Эви подумала о собственных спланированных маршрутах.

– У меня всегда есть время. Подправить курс.

– Я все еще осваиваюсь. – Эви взяла один из сэндвичей и откусила маленький осторожный кусочек, чтобы убедиться, что ей понравится. – Лондон кажется бесконечным. Будто можно шагать многие дни, и только море остановит тебя.

Эш улыбнулся.

– Вообще-то об этом ходят разговоры. Чтобы сделать дорожку по всей длине Темзы, от самого ее начала до конца.

– Я буду ждать этого дня.

– Тогда, значит, вы предпочитаете знать дорогу?

Она кивнула.

– Я выросла в деревне с парой сотен жителей и единственной главной дорогой две мили длиной. Совсем не так, как здесь.

– Здесь правда все по-другому. – Он снова пожал плечами. – Но разве не за этим мы приезжаем? Чтобы найти вещи, которых в другом месте найти нельзя?

– Вы имеете в виду камни и жуков?

Он засмеялся.

– Нет, не только.

Она подождала, пока Эш добавит что-нибудь. Ей было уютно сидеть там с ним, будто они были поодиночке, но вместе. Он не вторгался в ее мысли во время беседы. Вместо этого он внимательно слушал, затем брал ее короткие предложения и заканчивал их для нее. Обычно ей казалось, что говорят в нее.

– Что бы это ни было, – наконец добавил он, – давайте надеяться, что узнаем его, когда увидим.

Глава двенадцатая

Правило № 35

Глава каждого Отдела самолично принимает решение о закупке книг

Добравшись до магазина следующим утром, несмотря на ранний час, Грейс застала Алека уже на месте в своем кабинете погруженным в беседу с лордом Баскином. Грейс не удивилась внезапному появлению графа. Каждый январь он приезжал из Йоркшира, чтобы изучить бухгалтерские записи магазина за предыдущий календарный год.

– Грейс, как у вас дела? – спросил Джереми Баскин, удобно устроившийся на краешке стола мистера Даттона, тогда как Алек расслабленно развалился в его кресле. Грейс начинала скучать по тому, как мистер Даттон сидел за столом, всегда выпрямившись, как кочерга, в очках только потому, что сидел так далеко от бумаг. Он не терпел расхлябанности ни в себе, ни в ком другом.

– У меня все хорошо, лорд Баскин, а как вы и леди Баскин?

– Моя мать бодра, как всегда. – Он улыбнулся, затем выпрямился и кинул взгляд вниз, на Алека. – Вы не против, если я пробегусь по последним банковским выпискам с миссис Перкинс, прежде чем мы двинемся дальше? Грейс, не хотите ли сперва кружечку кофе из палатки Джонни снаружи? Мне нужно согреться.

Все еще в пальто и шляпе, Грейс последовала за высокой, статной фигурой лорда Баскина, который целенаправленно прошел к главному входу и открыл ей дверь на улицу.