Девушки из Блумсбери

Эш только кивнул, удивляясь тому, какой она внушала страх. Его редко пугали люди, и это было одной из причин, по которым новую жизнь в Англии так тяжело было выносить. Он всегда был лучшим, за какое бы дело ни брался, но желанные возможности оставались полностью отрезаны от него. В глазах почти всех окружающих он постоянно чувствовал себя ограниченным из-за цвета своей кожи. Немногие могли не обращать на нее внимания, и он не мог представить, что это когда-либо изменится. Он был прагматиком супротив оптимизма Эви и завидовал ее способности закрывать глаза на реальность прямо перед ней. Она поделилась с ним частью того, что происходило с ней в Кембридже, и он поражался, как быстро она изменила курс и бросилась в работу продавщицей в «Книгах Блумсбери».

– Хорошо, – говорила мисс Уэйкфилд. – Это одна из наших старейших коллекций. Почти такая же старая, как я.

Эви весело рассмеялась, и мисс Уэйкфилд на секунду улыбнулась ей, прежде чем снова повернуться к Эшу.

– А теперь, молодой человек, угостите мисс Стоун чаем, как обещали.

Эш снова кивнул, на этот раз тоже улыбаясь.

– Конечно, это не оригинальный чайный павильон, – объяснила мисс Уэйкфилд. – Суфражистки предали его огню еще в 1913-м. Сожгли дотла. Местные мужчины говорили, что это странная попытка добиться права голоса. Но, как бы то ни было, они все еще говорят о ней!

Когда они прощались, Эви попросила у мисс Уэйкфилд визитку, которую пожилая женщина дала ей с видимым удовольствием. Эш не отрывал глаз от того, как Эви пробежалась измазанными чернилами пальчиками по рельефным буквам, обозначающим впечатляющую должность Элси Уэйкфилд в Кью. Они вышли из кованых ворот, оставив ее у входа в гербарий, окруженной выкрашенными белым колоннами и портиком, живо машущей им вслед.

От закусочного павильона их отделяла пятиминутная прогулка, но Эш уже достаточно хорошо знал Эви, чтобы понимать – игнорировать ее голод получится недолго. Они уселись на складные французские стулья в конце длинного фермерского стола прямо под голыми ветками нависающего дуба.

Эш заметил, что сидящая рядом компания чуть отодвинула от них стулья. Он почувствовал одновременно облегчение и легкое раздражение от того, что погрузившаяся в меню Эви не заметила этого. Эш дал официанту знак принести чайник чая, продолжая краем глаза следить за Эви.

Она казалась такой юной в своем шерстяном пальтишке и такого же цвета берете, пытающейся отогнать мысли о голоде. У нее впереди было столько всего, такие мечты. Он подумал о ее мыслях о печатном прессе, загадочном исследовании Лаудона, страсти к позабытым писательницам. Его чувства к ней – ее возможные чувства к нему – могли все это испортить. Эш снова вернулся мыслями к мисс Уэйкфилд и гербарию, которым она с таким удовольствием управляла. Вспомнив о множестве других женщин, что недавно заглянули в магазин, и их жизни – замужних, овдовевших, разведенных, всех со своим независимым доходом, – Эш осознал, что Элси Уэйкфилд может быть ближайшим образцом к повзрослевшей Эви Стоун, что он когда-либо сможет найти. Теперь он понимал, что настало время заговорить.

– Эви.

– Угу… – Она продолжила изучать длинный список кексов в меню.

– Мисс Уэйкфилд…

– Разве она не удивительная? Никогда не отдыхает по воскресеньям.

– Такая преданность работе.

Эви засмеялась.

– Не думаю, что дело в этом. Думаю, она знает, что вынуждена. В смысле, переработать мужчин.

– Но тебе нравится все время работать. – Он знающе приподнял бровь. – В конце концов, когда мы впервые встретились, ты занималась исследованиями в воскресенье.

– Как и ты.

Он не мог не улыбнуться.

– Полагаю, это так. Но я довольно одинок здесь, в Англии. А ты могла бы ездить домой в Чотон в выходной.

– Я поеду. Однажды.

– Значит, ты не собираешься возвращаться туда в ближайшее время?

Эви покачала головой.

– Мне нравится в Лондоне. Здесь как будто слепили в кучу сто деревень. Можно жить здесь вечно и так никогда и не узнать все.

– Я решил… – Эш оборвал себя, чтобы прочистить горло, когда официантка поставила между ними чайник. – Эви?

– Мм? О да. Лимонный с глазурью, пожалуйста.

– И кусок побольше, если можно, – добавил Эш официантке, которая удивила его понимающей улыбкой. – Как я говорил, я решил вернуться домой.

– О… да, конечно, как только выпьем чаю…

– Я имел в виду, вернуться домой в Индию.

Эви непонимающе подняла глаза от меню.

– Я не понимаю. В гости?

– Нет, насовсем.

– Но ты только приехал.

– Год назад.

– Это недавно.

– Мне кажется, что давно. Я приехал, чтобы стать ученым. Не продавать книги.

– Я тоже в Кембридже училась не для того, чтобы продавать книги. – Эви звонко захлопнула меню.

– Это не одно и то же.

Эви молча и с видимой обидой уставилась на него.

– Послушай. – Он раздраженно вздохнул, уверенный, что никогда не сможет объяснить ей. – Я ни о чем не жалею. Но очевидно, что я здесь не желанный гость. Со временем это становится все яснее, а я всего лишь новинка. Что будет, если я стану чем-то большим?

Она непонимающе качала головой.

– Новинка…