Девушки с картины Ренуара

После смерти Ренуара, последовавшей в 1919 году, портрет сестер Лероль за роялем неоднократно переходит из рук в руки, пока в 1947 году не попадает к Доменике Вальтер. Она отводит ему достойное место в знаменитой коллекции, унаследованной от первого мужа, Поля Гийома. Портрет сестер соседствует с работами Пикассо, Сутина, Модильяни, Матисса, Дерена и Сезанна. Но картина Ренуара досталась ей не по наследству, в отличие от большинства других, это был подарок, сделанный ею самой себе. «Жемчужина, которой не хватало в моем колье», — скажет она своему другу, оценщику Морису Реймсу.

Сестры Лероль «попадают» в дом № 3 по улице Сирк, расположенный неподалеку от Елисейского дворца, резиденции президента Франции. В квартиру-музей, обставленную мебелью в стиле Людовика XIV и Людовика XVI, с тяжелыми шелковыми драпировками, с люстрами из хрусталя баккара, с обитыми узорчатым бархатом креслами, с версальским паркетом, с коврами, сотканными на королевской мануфактуре Савоннери. В доме мадам Вальтер все сияет, все кажется новым, даже старинные комоды. Она вешает новую картину над столиком буль с выгнутыми ножками, на котором стоят два массивных серебряных канделябра. Оригинальную раму из необработанной древесины (Ренуар ценил скромность в оформлении полотен) мадам сразу же меняет на позолоченную. Ни один из принадлежащих Доменике шедевров не уберегся от этого.

Вальтер очень давно прослыла жестокосердной женщиной. Она похожа на отвратительное насекомое с цепкими лапками, сладострастно пожирающее свою добычу. Она обладает способностью избавляться от мужей, когда те начинают стеснять ее. В 1934 году, когда у Поля Гийома случается острый приступ аппендицита, она не разрешает врачам отвезти его больницу. Она предпочитает, чтобы он оставался «дома», в роскошной квартире ее любовника Жана Вальтера на авеню Марешаль-Монури, где они живут все вместе с тех пор, как два года назад вернулись из США. Это решение было удобным с любой точки зрения: супруги Гийом экономят на своей резиденции и сохраняют за собой квартиру площадью в шестьсот квадратных метров в качестве витрины и склада для коллекции. Картины могут там храниться благодаря щедрости Жана Вальтера, оказывающего супругам финансовую поддержку. Не будь его, Поль Гийом, почти разорившийся во время кризиса 1929 года, вынужден был бы продать картины.

Однако во время приступа Поль, слишком слабый и слишком пугливый для того, чтобы возражать Доменике, покоряется ее желанию. Он погибнет от сепсиса.

Умирая, он завещает супруге свою коллекцию, бесценное собрание, дело и страсть всей жизни.

Он давно хотел передать ее государству, чтобы картины, которые он собирал едва ли не с начала века, могли бы оставаться на виду и восхищать широкую публику. В завещании он оговаривает условия передачи. С большим уважением относясь к Доменике как к наследнице, он распоряжается, чтобы она могла наслаждаться коллекцией всю оставшуюся жизнь. Ей разрешается продавать любые картины в любое время. Но после ее кончины коллекция должна быть передана Лувру.

Доменика понимает условия завещания иначе. Сразу же после смерти Поля она имитирует беременность. Рождение ребенка могло бы изменить будущую судьбу коллекции — при наличии наследника Гийома картины не попали бы в музей. «Живот» Доменики становится все внушительнее — подушек под свои черные платья Доменика кладет все больше и больше. Она притворяется хворой и капризной, симулирует и играет. Она собирает приданое для «младенца» на глазах у слуг и друзей. Видимо, ей удалось одурачить горничную, кухарку, шофера, портных. А Жана, своего любовника?

И в 1935 году у нее действительно появляется ребенок! Доменика называет его Жан-Пьером. Жан — в честь Вальтера. Но Пьер? Можно было бы предположить, что она назовет его Жан-Полем, вторую часть имени посвятив умершему Гийому. Но Доменика предполагает, что малышу будет непросто найти свою дорогу, имея двух отцов — усопшего и приемного.

Однако Жан Вальтер, решительно настроенный на то, чтобы у ребенка был настоящий отец, потребует и добьется от Доменики официального усыновления.

Это будет условием их брака, и только после этого Вальтер женится на ней.

Жан-Пьер Гийом питает к своему приемному отцу сыновнюю любовь. «Я все время был рядом с Жаном. Если у меня не было такой возможности, я сидел в своей комнате. Но как бы то ни было, я не был рядом с матерью», — расскажет он Ивону Жеро и Жереми Кювилье, кинематографистам, консультировавшимся с ним во время съемок фильма о Доменике.

Жан-Пьер не забыл, как Вальтер каждый год брал его собой в отпуск. Они ездили по городам Франции вдвоем, без Доменики, рассматривая и изучая все в мельчайших подробностях. Они заходили в храмы и гуляли по берегам рек, а по вечерам Жан рассказывал сыну сказки. «Он меня любил так, как любят своих детей», — много лет спустя скажет Жан-Пьер. А может, даже немного больше, чтобы возместить мальчику почти полное отсутствие материнской любви.

Жан-Пьер обижен на мать. Будучи расчетливой и эгоистичной, она во что бы то ни стало хотела иметь сына, но, вероятно, лишь для того, чтобы разрушить планы Поля Гийома по поводу наследования. А может, чтобы доказать всем, что она настоящая женщина, не уродуя при этом своего восхитительного тела? Ее намерения по-прежнему неясны. Однако долгое время она воспитывала ребенка так, словно он был сыном покойного Поля Гийома. А потом, когда мальчику было двенадцать или тринадцать лет, она сообщила ему жестокую правду: он был всего лишь приемным ребенком. «Это был большой сюрприз», — признается Жан-Пьер Гийом.

Благодаря Вальтеру, состояние которого исчисляется миллионами, Доменика ведет роскошную жизнь.

У нее есть все — драгоценности, меха, модные платья, рестораны, путешествия в первом классе на пароходе через Атлантику. Жан Вальтер, как прежде Поль Гийом, балует ее, не отказывая ей ни в чем. Даже в плотских утехах — у нее есть любовники, все чаще и чаще занимающие место мужа, слишком занятого работой или возложенными на него обязанностями, с которым она не считается.

Жан — предприниматель, он владеет процветающим месторождением руды в Марокко. После войны цены на полезные ископаемые растут с головокружительной быстротой, а вместе с ними растет и состояние Вальтера. Но его главное занятие — архитектура. Его бюро завалено заказами и проектами. Он построил немало зданий общественного назначения, например, больницу в Божоне или Медицинскую школу в Париже.

Даже его собственная квартира расположена в построенном им же архитектурном ансамбле, состоящем из трех высоких зданий. Их в народе прозвали «домами Вальтера».

Доменика дает волю своим желаниям — состояние Вальтера позволяет ей делать то, что она хочет. Она без раздумий избавляется от ненавидимых ею африканских скульптур и произведений тех художников, которых открыл покойный Гийом, но которых не любит она. «Под горячую руку» попадают картины де Кирико, Гоэрга, Фотрие, полотна Пикассо негритянского периода, написанные им в стиле кубизма. Она по баснословным ценам скупает работы Ренуара и Сезанна (в частности, знаменитые «Красные скалы» и «Яблоки с бисквитами»), обходя на аукционах даже более состоятельных соперников. Доменика делает ставку на гарантированные имена: в середине XX века Ренуар и Сезанн уже вовсе не безвестные художники, как во времена Анри Лероля и Анри Руара.

Свои чувства она делит между Жаном Вальтером и многочисленными кавалерами. А в 1950-х годах в ее жизни появляется доктор Лакур, молодой гомеопат, который лечит ее от ревматизма и печется о ее теле. Как некогда она умудрилась навязать Жана Вальтера Полю Гийому, так и сейчас ей удается вернуться к любимому виду супружеской жизни — втроем. В июне 1957 года, когда она вместе с мужем и молодым любовником обедает в кафе на обочине шоссе № 7, она выглядит все еще очень красивой.

Ее зеленые глаза, стройная фигура, элегантный вид притягивают взгляды, и она знает об этом. Ей нравится производить впечатление на окружающих.

В этот день, 10 июня, супруги Вальтер и доктор Лакур направляются в Дордив, в департаменте Луара, где находится загородный дом Вальтера. Жан Вальтер встает из-за стола, чтобы купить газету на другой стороне шоссе. Но, когда он переходит дорогу, его сбивает машина… Вальтер тяжело ранен, однако пока жив. Доменика и Лакур предпочитают не ждать карету скорой помощи, а сразу везут пострадавшего в больницу. Жана Вальтера укладывают на заднее сиденье машины, но, когда они приезжают в госпиталь, врачам остается лишь констатировать его смерть.