Девушки сирени

Войдя в квартиру, я скинула туфли и босиком прошла в комнату Халины. Постояла в темноте, глядя на то, как она дышит. Мамино кольцо послало лучик света в сторону ее кровати. Локоны Халины золотистыми волнами разметались по подушке. Она не пошевелилась, когда я положила ей под подушку красную фланелевую скатку с кисточками, поправила одеяло и поцеловала ее в лоб.

Подошла к кровати Петрика. Он спал, прикрыв рукой глаза. Я в темноте расстегнула платье и позволила ему упасть на пол. Затем забралась к Петрику под одеяло, почувствовала, какая гладкая у него кожа, вдохнула его запах – запах пота и русских сигарет, запах дома.

Он притянул меня к себе. Впервые за очень долгое время. И я почувствовала, как щелкнула моя пудреница.

От автора

Роман «Девушки сирени» основан на реальных событиях. Кэролайн Ферридэй и Герта Оберхойзер – реальные люди, как и все сотрудники лагеря Равенсбрюк, а также родители Герты и родители Кэролайн – Элиза и Генри Ферридэй. Сделав их персонажами книги, я постаралась быть максимально беспристрастной и реалистичной. Изучив письма Кэролайн, показания на Нюрнбергском процессе по делу врачей и свидетельства выживших в Равенсбрюке женщин, я начала понимать, чтó могло ими двигать. Все диалоги придуманы мной, но в процессе их написания я опиралась на реальные показания в процессе по делу врачей и по мере возможности использовала прямой текст из писем Кэролайн, из написанных ею рассказов, а также опиралась на истории, изложенные теми, кто знал ее лично.

В лагере Равенсбрюк, единственном концентрационном лагере, который Гитлер построил исключительно для женщин, жизнь заключенных зависела от их отношения друг к другу. Даже по прошествии более семидесяти лет после освобождения выжившие вспоминают своих «сестер» по лагерю. Поэтому мне показалось, что будет правильно, если я выведу в качестве героинь моей книги двух сестер.

История Каси Кузмерик и ее сестры Зузанны частично основана на истории Нины Ивански и ее сестры Кристины, врача по профессии. Обе сестры Ивански подверглись операциям нацистских врачей. Я создавала этих героинь из мозаики личных качеств и опыта семидесяти четырех польских «кроликов», которых успела полюбить за время своих изысканий. Надеюсь, мои героини послужат примером стойкости и мужества, которыми обладали все эти женщины. У меня у самой есть две любимые сестры и пять – двоюродных. А еще у меня две дочери, и я двадцать четыре года наблюдала, как расцветает их сестринская любовь, так что меня просто не могла не тронуть история Нины и Кристины.

О Кэролайн Ферридэй я впервые узнала, прочитав в журнале «Виктория» от 1999 года статью «Невероятные лилии Кэролайн». Статья была проиллюстрирована фотографиями белого, обшитого досками дома Кэролайн в Вифлееме, штат Коннектикут, который известен как дом Беллами-Ферридэй, сами хозяева называли его «Хей». Там же были фотографии сада Кэролайн с античными розами и образцами сирени. Будучи давним фанатом сирени, я постоянно носила с собой ту статью, пока она вконец не истрепалась. С тремя маленькими детьми трудно найти свободное время, но спустя несколько лет я все же посетила поместье Беллами-Ферридэй. Тогда я даже представить себе не могла, что результатом моей поездки станет книга, которую вы сейчас держите в руках.

Я приехала в Вифлеем в майское воскресенье, подъехала к дому на гравийной дорожке. Как оказалось, в тот день я была единственной посетительницей, так что у меня была возможность прочувствовать атмосферу дома, который сохранился без изменений с того дня, как Кэролайн покинула его в 1990 году. Потускневшие обои. Ее кровать с балдахином. Вышитые ее матерью Элизой шторы.

Под конец экскурсии гид задержалась на лестничной площадке напротив хозяйской спальни на втором этаже. Она показала мне стол, где стояла пишущая машинка, фото Шарля де Голля и аккуратно разложенные медали. А потом взяла в руки черно-белую фотографию группы женщин среднего возраста. Они стояли плечом к плечу в три ряда и улыбались.

– Это полячки, которых Кэролайн принимала в Америке, – сказала гид. – В Равенсбрюке их называли «кроликами». И тому было две причины. Первая: после операций они ходили припрыгивая. И вторая: для нацистских врачей они были подопытными кроликами.

Домой я возвращалась по Таконик-паркуэй. Салон машины наполнял запах купленных саженцев, которые были разведены от сирени Кэролайн. Я вдыхала их волшебный аромат, и меня всю дорогу не отпускала история этой женщины. Кэролайн – настоящая героиня и прожила удивительную, интересную жизнь. В прошлом актриса, дебютировавшая на Бродвее, она пробудила уставшую и пресытившуюся послевоенную Америку и посвятила свою жизнь помощи женщинам, о которых никто не хотел вспоминать. Кроме этого, Кэролайн, как истинная Вулси, верная традициям своих предков-аболиционистов, всячески содействовала организации первого «черного банка» в Гарлеме.

Мне не давал покоя вопрос: почему никто о ней не знает?