Девушки сирени

Роза передала нас двум дюжим медсестрам-эсэсовкам в коричневой униформе. Их шапочки, пришпиленные к грязным волосам, напоминали белые тортики. Медсестры провели нас по коридору в палату с белеными стенами. Повсюду стояли кровати – три двухъярусные и шесть обычных. И одно окно под самым потолком. Маленькое, размером с дверной коврик.

Мне вдруг показалось, что стены начали сдвигаться и стало нечем дышать.

На одной из кроватей, положив руки на колени, сидела девушка в больничной рубашке. Я знала ее еще по скаутским временам. Альфреда Прус.

Я вытерла выступившие над верхней губой капельки пота.

Что с нами будет?

Одна из медсестер приказала нам раздеться, аккуратно сложить робу и надеть больничные рубашки с завязками на спине. Я набрала полную грудь воздуха так, что глаза чуть на лоб не полезли, и медленно выдохнула. А потом пообещала себе, что, пока Луиза рядом, не буду поддаваться панике.

Как только медсестры ушли, Зузанна обошла палату. На спинке одной кровати висел планшет с пустой таблицей. Сестра сняла его и внимательно изучила.

– Как думаешь, для чего эта палата? – поинтересовалась Луиза.

– Точно не могу сказать, – ответила Зузанна.

– Просто держись ближе ко мне, – попросила я.

– Я здесь уже два дня просидела. С одной сумасшедшей цыганкой, – сообщила Альфреда. – Ее сегодня утром увели. Как по-вашему, что они задумали? В соседней палате еще девушки. Я слышала, как одна плакала.

Зузанна подошла к двери, которая разделяла две палаты, и подергала за ручку.

– Заперто.

Через какое-то время медсестры привели еще девушек. Среди них была одна высокая, в круглых очках. Ее звали Реджина, в блоке она тайно обучала заключенных английскому. И Янина Грабовски тоже. Мы уже переоделись в больничные рубашки, и они с Реджиной смеялись, потому что мы «сверкали» задницами.

– Может, нас решили перевести в какой-нибудь вспомогательный лагерь, а перед этим мы должны пройти осмотр? – предположила Альфреда.

– Или в бордель, – добавила Реджина.

В одном из лагерей немцы организовали бордель, и Бинц на построениях не один раз агитировала нас туда податься. Обещала, что после нескольких месяцев в борделе всем выдадут красивую одежду и обувь и отпустят на свободу.

– Реджина, прекрати, – велела я.

Луиза взяла меня за руку. У нас обеих ладони оказались влажными.

– Я скорее умру, – проговорила она.

– А я принесла английский разговорник, – похвасталась Реджина и спрятала исписанный мелким почерком, сделанный из восьмидесяти листов туалетной бумаги разговорник под подушку.

– Умные книжки нам не помешают, – сказала Янина. – Мы ведь их лабораторные кролики. Разве не понятно?

– Надеюсь, нам не будут делать уколы, – пробормотала Альфреда.

Луиза прижалась ко мне:

– Я боюсь уколов.

Чтобы как-то отвлечься, мы с Луизой сели и стали наблюдать, как за окном домовой крапивник строит гнездо. Он улетал и возвращался с новыми строительными материалами в клюве.

Потом начали проверять друг друга на знание английского. «Здравствуйте, меня зовут Кася. Где можно взять такси?»

Спустя еще какое-то время в палату вошла медсестра с градусником, бритвой и металлической миской.

– Они что, брить нас будут? – шепотом спросила Луиза.

– Не знаю, – ответила я.

Собираются нас оперировать? Это какая-то ошибка. Разве мама могла такое допустить?

Потом в палату решительно шагнула симпатичная медсестра Герда в сопровождении еще двоих. Одна держала поднос с ампулами и шприцами. Герда сразу направилась к Луизе.

Луиза обхватила меня руками за шею:

– Нет, пожалуйста, не надо!

Я обняла ее за талию.

– Пожалуйста, не трогайте ее! Возьмите меня!

Зузанна подошла к нам и села на кровать рядом с Луизой.

– Проявите милосердие. Ей всего пятнадцать. Она боится уколов.

Помощницы Герды отцепили подругу от меня.

– Бояться тут нечего, – с улыбкой сказала Луизе Герда. – Скоро ты увидишь цветочки и услышишь колокольчики.

Они силой уложили Луизу на каталку и привязали ей руки.

Она закричала, когда иголка вонзилась в руку. Я закрыла глаза. Луиза очень быстро отключилась, и Герда с медсестрами укатили ее из палаты.

Зузанна подошла к моей кровати в дальнем углу палаты.

– Боюсь, они собираются…

– Ставить на нас опыты?

От одного слова «опыты» меня сковал ледяной ужас.

– Я – следующая, – заявила Зузанна. – Первыми хотят забрать тех, с кем могут возникнуть проблемы.

Из коридора донесся звук каталки на вихляющих колесах.

– Надо как-то послать весточку маме, – пробормотала я.

Герда втолкнула в палату каталку и с улыбкой поманила Зузанну:

– Auf die Bahre.

На каталку.

Зузанна расправила плечи и уверенно спросила:

– Что здесь происходит? Мы имеем право знать.

Герда подошла к Зузанне и потянула ее за руку.

– Идем. Ты лучше не бузи. Будь храброй.

Герда потащила сестру к каталке.

Я схватила Зузанну за вторую руку.

– Вы не можете так с нами поступить!

Зузанна ударила медсестру по руке, тогда та позвала на помощь двух коренастых капо с зелеными треугольниками на рукавах. Они силком усадили, а потом и уложили Зузанну на каталку и привязали полосками из белой хлопчатобумажной ткани.