Дезертир с большой дороги

— Понимаю. Вместо обычной пары «воин — боевой конь» ты задумал сделать из нас двух воинов — обычного и четвероногого. Снизить мою зависимость от тебя. Но для подобных целей гораздо лучше подходят петы вроде тура Гольта, а не лошади.

— Я в курсе, что ни у кого еще не получалось сделать боевого коня полностью автономным. Да и мало кто пробовал, потому что как бы незачем. Действительно ведь есть существа, которые уже обладают нужными свойствами, и туры — не предел мечтаний. Но я не собираюсь менять тебя на кого-то. А усилить сверх нормы не прочь. Ты сам говорил, что игровая предопределенность влияет на меня в меньшей степени, чем на кого угодно еще. Я хочу, чтобы это распространилось на тебя, и желаемые качества приобрел ты. Просто хочу, — а еще мы получим множество выгод. Подумай: скоро мы оба достигнем сорокового уровня. Однако все равно не станем равны одному воину восьмидесятого. И дальше несоответствие будет лишь увеличиваться. Давай попробуем это преодолеть?

Люцифер задумался.

— Знаешь, попробовать можно, — сказал он через минуту.

— Так и я говорю! Риска-то никакого. В худшем случае поимеем торможение прогресса уровню к пятидесятому и будем исправлять косяк с верховыми навыками тогда.

— Кажется, ты еще не все сказал.

— Ты проницательный! Если у нас прокатит со снижением зависимости, я хочу попробовать развить у тебя скаковые навыки.

— Фантазер!

— Не обзывайся.

— Смеюсь!

— Это — сколько хочешь. Но слышал же поди, что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я не собираюсь хвататься сразу за все. Однако в итоге, клянусь, сделаю из тебя супермаунта, какого не видел Версум. Трескай овес, набирайся сил. А я пошел забирать свои новые латы.

Глава 13

Покупка обошлась мне в четыреста пятьдесят золотых. То есть крепко ударила по карману. А ставшие ненужными доспехи Карла Ингмарского, напротив, удалось сбыть лишь за полторы сотни. Ибо маны в них было хрен и маленько, а сами по себе они недорого стоили. Оружейник сперва вообще не хотел их забирать — у него уже год ожидал сбыта похожий комплект, только меньшего размера.

Дальше пошла распродажа вчерашних трофеев. Сильно пострадавшая броня Тэсса ушла за сотню, Гольта — за двести, Кианы — тоже за двести, а Лейлы — за сто восемьдесят. За барды четырех лошадей я получил шестьсот двадцать и сбыл в других лавках всякой мелочевки из вчерашней добычи еще на триста десять. После чего вернулся к оружейнику и приобрел большой каплевидный щит, прочный как дверь в хранилище швейцарского банка. Сперва-то хотел себе щит Тэсса оставить, но после решил — обновляться так обновляться. Из старого приберег только лук и кинжал. Из свежего — ларец души тура.

Завершив торговые операции, я заперся у себя в комнате и занялся подсчетом капиталов. Девятьсот золотых у меня уже было, и почти полтысячи у Гольта и К лежало по кошелькам. Чистая выручка сегодня составила тысячу двести семьдесят. Кажется, я поскромничал, заявив Эртриксу, что воин моего уровня не соберет тридцать шесть тысяч за год. Но с другой стороны — это как надо вкалывать на ратной нивушке, чтоб собрать? А примерно так же, как я вкалывал до сей поры. И двенадцать месяцев подряд ходить в обнимку с фортуной. Нафиг надо на такое рассчитывать. А случится оно без расчета — я найду куда деньги деть. Не обязательно радовать ими моих бессовестных кредиторов.

К обеду мы были готовы покинуть таверну, но с севера наползли тяжелые плотные тучи. Стало темно, как поздним вечером, холодно, и затянул мелкий моросящий дождь. По приметам выходило, что это надолго. В такую погоду в Гинкмаре особым образом активизируется нечисть, и все опытные путешественники в один голос советуют не покидать постоялых дворов, а если оказался в лесу, по крайней мере не сниматься с лагеря и жечь костер, поддерживая огонь несмотря ни на что.