Дежавю. Антология

Миновав луг, Соня спустилась к речке. К мостику тянулась пологая, слегка петляющая в траве тропинка. В какой-то миг Соня чуть не сбежала по ней: легко, свободно, со всех ног, как всегда сбегала с подружками. Но вовремя сдержалась. Еще не хватало бутылку разбить! Она осторожно переложила неуклюжую бутылку из-под одной подмышки под другую, для верности прихватив снизу горлышко ладошкой. Надо быть осторожной. На берегу полно зеленых стеклышек. Видно, кто-то уже сбегал с бутылками. Соня должна, во что бы то ни стало, принести молоко домой. А поэтому она не будет наблюдать, как вода закручивается в красивые серебряные нити, не будет смотреть на зеленый мир через стеклышки, не будет, глядя через щели моста, представлять себе ни Дюймовочку, ни оловянного солдатика.

Соня быстро прошла по мостику. Поднялась на пригорок. А вот и сельский ларек. Хвост очереди вывалился на улицу. При виде девочки люди заулыбались. Крохотная девчушка с тоненькими косичками, ясными серыми глазами, полная серьезного достоинства. Кто ж устоит перед таким явлением? Народ заволновался: «Деточка! Проходи, проходи вперед!» «Пропустите ребенка!» «Эльвира, смотри, кто к тебе!» «Это ж надо — такая крошка, а уже маме помогает… Умница!»

Соня, смущенная всеобщим вниманием, и гордая от похвал протискивалась к окошечку, в котором улыбалась продавщица: «Ну, здравствуй! Давай свою бутылку!» Девочка застенчиво улыбнулась, стала на цыпочки и осторожно поставила на край подоконника бутылку. Под всеобщее молчаливое умиление порылась в кармашке, достала денежку и протянула Эльвире. Уф! Соня даже от волнения вспотела.

— Ну, как там твои папа с мамой поживают? — спросила Эльвира, наливая молоко. Видно она была знакома с Сониными родителями.

— Хорошо! — бодро ответила Соня, а потом вдруг что-то вспомнив, неожиданно для самой себя мило спросила:

— Тетенька Эльвира, а зачем вы воду в молоко наливаете?

Все вокруг вдруг разом замолчали. Эльвира остолбенела, но уже через секунду рванулась из окошка, как бешеная кукушка:

— Что-о-о!!! — выдохнула она, моментально побагровев от гнева так, что ее веснушки не то что побелели, а позеленели.

Соня страшно испугалась. Ей показалось, что на нее дохнул огнедышащий дракон. Видела такого в книжке.

— Кто тебе такое сказал??? — гремел голос Эльвиры. — Папа с мамой… — пролепетала Соня.

— Во-о-о-н отсюда!!!

Соня, не помня себя, выбежала из ларька. Случилось что-то непоправимое. Она опять что-то не так сделала. Вслед неслось: «Какой позор!!!»

За считанные минуты Соня добежала домой. Никак не могла отдышаться. На вопрос отца, где молоко, не могла толком ничего ответить. Сбивчиво объясняла, что Эльвира забрала бутылку, а молока не дала.

— Ты что, деньги потеряла?

— Нет!

— Молоко кончилось?

— Нет!

— Ты ходила за молоком?

— Да!

— Где же оно? Отец уже терял терпение. Вдруг в конце двора появилась Эльвира. Она запыхалась, рыжие волосы ее растрепались, в руках у нее было ведро.

— Нате! — бухнула ведро прямо под ноги отцу. — Ешьте! Пейте!

От резкого движения молоко выплеснулось через край. Белый ручеек, смешавшись с пылью, превратился в серую лужицу около ведра. Соня попятилась за куст сирени. И чего Эльвира так разозлилась? Вчера своими ушами Соня слышала, как мать сказала отцу: «Смотри, на стенках стакана даже следа от молока не остается, видно Эльвира воду доливает…» Когда Соня спросила родителей, зачем она это делает, отец засмеялся и сказал: «Много знать будешь, скоро состаришься». Вот и весь ответ.

Девочку все интересовало вокруг. Она часто задавала вопросы. Но отвечал на них всегда папа. Остальные отмахивались от Сони, как от назойливой мухи. Соня осторожно высунулась из своего укрытия. Папа продолжал успокаивать Эльвиру: «Не волнуйтесь вы так! Мы это так не оставим. Конечно, мы ее, как следует, накажем. Детей нужно воспитывать. Все будет хорошо!»

От этих слов Соня совсем расстроилась. И самое главное, она никак не могла понять, в чем ее вина, за что ее будут наказывать? Она ведь никого не обманула, не солгала, просто хотела знать правду.

Откуда Соне было знать, что у взрослых бывают разные правды, что правда вещь относительная и что правду чаще всего не говорят.

Отец провел Эльвиру до калитки, вручил ей на прощание обратно ведро с молоком, хмурый вернулся и, заметив испуганную Соню, поманил к себе. Началось воспитание. Отец говорил долго и раздраженно, стыдил, упрекал, пытался объяснить, как можно себя вести, а как нельзя. Соня устала, она смотрела в злые глаза отца и не понимала, за что он ее ругает. Наконец отец спросил: «Поняла?» Девочка машинально кивнула. Ей не хотелось бы все это выслушать еще раз.

— А теперь, — сказал папа, — иди на кухню и постой часик в углу, чтобы запомнила, что так поступать нельзя.