Дядя самых честных правил 5

— Добрый день, Калиста Михайловна, — мы с Кижом вежливо поклонились, — не стоит беспокоиться. Ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться. Если позволите, мне требуется ваша консультация, с глазу на глаз.

Она хмуро зыркнула на меня, будто собиралась выстрелить.

— Пётр, познакомься. Константин Платонович Урусов, я тебе о нём говорила, и…

— Дмитрий Иванович Киж, — поклонился мертвец, — поручик в отставке.

— Пётр Дмитриевич, — представила своего спутника старуха, — мой племянник и старший в роду Еропкиных.

Мужчина хотел возразить, но под взглядом ведьмы стух и только поклонился нам в ответ.

— Консультация, значит? — старуха сердито вздохнула. — Чуть позже позову и поговорим. А сейчас у меня срочные дела. Пётр, развлеки наших гостей.

Ведьма удалилась, всем своим видом выражая раздражение, а Еропкин остался с нами, недовольно глядя в спину своей тётке.

***

— Судари, — Еропкин пожевал губами, раздумывая, что с нами делать, — не желаете ли по рюмочке настойки?

— Желаем, — тут же согласился Киж, — сообразим на троих.

Всё необходимое нашлось здесь же в буфете: начищенные серебряные рюмки и графинчик с тёмно-бордовой жидкостью.

— За знакомство.

Дружно выпили втроём и немного помолчали, не зная, о чём говорить.

— Пётр Дмитриевич, — я нарушил тишину, — мне ваше лицо кажется знакомым. Мы где-то встречались?

Еропкин пожал плечами.

— Сомневаюсь. Последние три года я провёл в действующей армии и только что вернулся в Россию.

— Точно, там-то я вас и видел! В штабе у Фермора, если не ошибаюсь.

— Да? — он недоверчиво оглядел меня, и взгляд его прояснился. — Урусов. Это же вы убили Фридриха в баталии при Кунерсдорфе?

Я поклонился.

— К вашим услугам.

Он порывисто протянул мне руку и крепко пожал ладонь.

— Благодарю, Константин Платонович. От всего сердца благодарю. Если бы не ваш выстрел, мы бы не устояли. Я был на Грос Шпицберге, и дело могло обернуться крайне скверно.

Не спрашивая, он наполнил рюмки и рявкнул:

— За нашу победу!

После такого тоста беседа пошла гораздо лучше. Мы обсудили военную кампанию, похвалили Салтыкова и чуть-чуть поругали Румянцева. Еропкин оказался вполне приятным адекватным собеседником. С тринадцати лет на военной службе, он старался дистанцироваться от семейного “бизнеса” и редко появлялся в родовом гнезде.

— А теперь, в связи со всеми неприятными событиями, — он тяжело вздыхал, — тётушка настаивает, чтобы я принял бразды правления родом. Но ведь у меня служба! Мне совершенно некогда заниматься семейными дрязгами.

— От всего сердца вам сочувствую, Пётр Дмитриевич.

В дверях появился всё тот же лакей и громко объявил:

— Константин Платонович, прошу следовать за мной. Калиста Михайловна примет вас в малом обеденном зале.

Я оставил Кижа с Еропкиным и пошёл за лакеем.

***

Малая обеденная зала оказалась небольшой комнаткой с видом на парк. За столом с самоваром сидела старуха Еропкина и пила чай по-купечески из блюдца.

— Садись, Урусов, — она кивнула на стул с другой стороны стола. — Чай сам себе наливай, стара я уже за молодёжью ухаживать.

Не став кичиться, я воспользовался её предложением. Впрочем, чай был так себе, сахара не хотелось, а бублики оказались твёрдыми.

— Ну, и что ты хотел обсудить?

— Магию, Калиста Михайловна, исключительно магию.

Ведьма хмыкнула и громко отхлебнула из блюдца.

— Чай, я не прохвессор какой, магию со мной обсуждать. Эт в Петербурге есть с кем поговорить о высоких материях.

— Так у меня вопрос скорее житейский, не касающийся высоколобых учёных.

Причмокнув, Еропкина прищурила левый глаз и посмотрела на меня, будто прицеливаясь.

— Заинтересовал ты меня, Урусов. Рассказывай, что за вопрос такой.

— Смертное заклятье, Калиста Михайловна. Такое, чтобы через каплю крови до человека добраться.

Во взгляде старухи появилась пудовая тяжесть.

— В колдуны-убивцы решил податься, а, Урусов? Так нельзя тебе, — она отпустила смешок, — у некротов Талант для другого даден. Али не нравится некротом быть?

— Нравится, не нравится — меня не спрашивают. Бывают в жизни случаи, Калиста Михайловна, когда нужны крутые меры. Это в сказках можно не выбирать между маленьким и большим злом, а в жизни постоянно приходится.

— А с чего ты взял, что я тебе смогу помочь? Пришёл к бедной женщине, пакость всякую спрашиваешь. Смущаешь бедную старушку…

— Вы ещё скажите, Калиста Михайловна, что вы фея и добрая волшебница. — Я наклонился к ней и шёпотом произнёс. — Чтобы некрот да ведьму не распознал?

Старуха расхохоталась.

— Ай, охальник! Уморил! Ведьму! Ещё скажи, что Ягу!

Она вытащила кружевной платок и стала вытирать набежавшие от смеха слёзы.

— Ведьму, ты посмотри на него. Заклятьице смертное? Да ещё и кровавенькое?

Громко выдохнув, она налила себе в чашку кипятка, плеснула на блюдце и шумно отпила.

— Запомни, Урусов, — голос ведьмы стал серьёзным, — через кровь только простого человека убить можно. Нашлёшь, чтобы с сердцем стало плохо, и смотри-любуйся, как он за грудь хватается. А сильный колдун такое проклятье сразу почует и из себя Талантом выгонит. Понял?

Снова отпив глоток чая, ведьма качнула головой.