Диахар

— Желает, — рука с тонкими пальцами музыканта протянула мне узкий бокал на длинной ножке. Я благодарно кивнула и начала беззастенчиво разглядывать неожиданного ухажера.

Высокий, на голову выше меня, худой, хотя уверена, что правильнее сказать — жилистый. Точно судить сложно из-за строгого темно-синего костюма тройки с идеально подобранной нежно-голубой сорочкой со сложным объемным воротом, напоминающим жабо.

Волосы незнакомца были цвета расплавленного серебра. Две тонкие косички создавали хитрую плетеную сеть для драгоценного водопада, струящегося до середины спины.

Тонкие черты лица выражают интерес, на губах играет легкая усмешка, но стальные глаза холодны… Передо мной кто-то из Семерки. И я понятия не имею кто!

— Я давно хотел посмотреть на вас, диахар Ева.

— Мне не приятна эта кличка.

— О нет, вы не правы. Никто не смеет воспринимать титул столь важных душ в таком ключе.

— Что тебе нужно? — Ненавижу аристократические расшаркивания.

— Мне интересно, какая она, девушка, заинтересовавшая Асмодея, — он продолжал мне улыбаться, тщательно рассматривая каждый сантиметр моего тела. Под его взглядом я почувствовала себя голой и нервно прикрыла грудь, сложив руки.

— Это не ответ.

— Ева, я знаю мало женщин, способных вскружить голову Верховному. А в случае Аса их и вовсе было… хм… можно сказать две. Ты многого не понимаешь. Разве тебе не интересны ответы на невысказанные вопросы?

— Послушай, Люцифер, — пальцем в небо, однако он едва заметно кивнул. Что ж значит, я правильно поняла рассказ искусителя — передо мной один из самых близких ему братьев. — Я не знаю с чего вы взяли, что я какая-то там мифическая диахар, и что я «вскружила голову Верховному». Я уверена в одном: никто здесь не начинает беседу со мной просто так. И вопрос остается один: чего ты хочешь?

— Да ничего я не хочу, — резкая смена тона на панибратски-расслабленный, даже глаза потеплели. — Мне правда интересно, что он находит в вас из раза в раз. Ты вообще представляешь, что значишь для него?

— Что я значу для него? — Я начала злиться. — Люцифер, что может, значит, для Верховного душа, которой он открыто демонстрирует свои навыки в подчинении, душа, которой он интересуется с гастрономическим интересом кота к сметане? И душа, за избиением которой, он наблюдал со спокойствием удава на солнцепеке? Это обида взбесившихся гормонов, не получивших в установленные сроки удовольствие от очередной игрушки!

— Слава обиженной женщины, — как бы, между прочим, заметил черт.

— Это слова недовольной души!

— Демоны, женщина, ты в Аду! И даже не осознаешь, что являешься уникальным случаем, — Верховный закатил глаза, досадливо тряхнув головой.

— Так объясни! У вас в Аду логикой даже не пахнет, а искренность — матерное слово, — я хмыкнула.

— Пойдем, присядем? — Я согласно кивнула, внутренне наслаждаясь легкой перепалкой.

Мы перешли в зону маленьких столиков. Верховный выбрал место подальше от остальных и помог мне присесть. Потом притащил шампанское и сыр. Странно, но у меня возникло ощущение, что с ним будет легко найти общий язык.

— Ладно, горе, объясню тебе пару-тройку прописных истин. Начнем с того, что за всю историю существования Рая и Ада никого и никогда не отправляли «на каникулы», — он хмыкнул. — Ты, дорогая моя, уникальное исключение, не поддающееся ни одному логическому объяснению. Хотя, пожалуй, сказку о диахар можно считать решением этой загадки.

— Хочешь сказать, я чем-то заслужила возможность побывать и там и там? Ты не думаешь, что все дело в изначальной ошибке? Может, мое место и было здесь, — от этой мысли я поежилась. Не представляю, как можно выносить вечность пыток.

— А я думаю, хитрые архангелы знают, что ты такое.

— И что же я такое?

— Ева, я не могу сказать тебе всего.

— Но подсказать можешь, — я уставилась ему в глаза.

— Ответ в вашей с Асмодеем истории.

Я устало откинулась на спинку стула, неосознанно покручивая бокал за основание ножки. Я могу сейчас сделать серьезную ошибку, но внутренний голос настоятельно мне советует быть честной с моим новым знакомым.

— Знаешь, Люцифер, я понятия не имею, что послужило причиной вашего ухода из Рая, что подтолкнуло вас к созданию Ада, я не знаю, что связывает лучшего искусителя этого места с древней теткой со странным названием. Я знаю одно — меня с ним не связывает ничего. И больше тебе скажу: я, может и уже умершая душа, но чувствовать все еще могу. И мои чувства связаны с другим мужчиной.

— Этого не может быть, — стальные глаза округлились.

— Давай сохраним это в секрете? — Оптимистка я все же и наивная до жути…

— Без проблем. — У меня отвисла челюсть. — Но это не…

— Что тебе кажется невозможным? — Перебила я.

— Твое полное неподчинение предназначению, — стальные глаза подозрительно сощурились, высматривая признаки обмана. Ничего не понимаю!

— Может, вы все ошибаетесь?

— Демоны, женщина, это было бы великолепно… Потанцуем? Внизу? — Снова резкая смена. Не думала, что у его величества Высокомерие такой переменчивый характер.