Дьякон Кинг-Конг

– Я не уйду так, как старики до меня, – сказал он. – Злой и несолоно хлебавши. – Он бросил взгляд на церковь и снова вспомнил сестру Го. Сейчас она казалась такой далекой. Несбыточной мечтой. Потом он сказал прямо: – Наверняка это из-за женщины, а не садовника. Если бы это я переезжал в Бронкс, то только из-за женщины.

Элефанти не ответил.

Катоха сменил тему:

– Стрельба на причале. Что-нибудь знаешь про девчонку?

Элефанти покачал головой.

Катоха вздохнул.

– За лакокрасочной фабрикой на причале Витали ночует старый бомж, мой знакомый, – сказал он. – Иногда там обитает. Ты его знаешь. Зовут Дабом.

– Видел такого.

– Старина Даб в ту ночь отсыпался после запоя, прямо под окном на первом этаже, бодался с крысами. Проснулся от каких-то разговоров на причале. Выглянул и увидел, что произошло. От начала до конца. На следующий день я взял его за бродяжничество и повез мыться. За четырехдолларовую бутылку вина он выложил все, что видел.

– Вино-то хоть хорошее?

– Это же были мои четыре доллара. Охренительное.

– Тогда деньги потрачены не зря.

Катоха вздохнул.

– Я поделился своей песней, теперь не напоешь ли и ты мне что-нибудь?

– Не могу, Катоха. Я не прочь переступить через пару принципов, чтобы заработать на жизнь, но от разговоров с копами люди умирают. Причем не из-за старости.

– Понимаю. Но давай тогда спрошу так. В Бед-Стее есть один цветной. Умный. По имени Мун. Банч Мун. Знаешь такое имя?

– Возможно.

– А Горвино знают?

– Им положено, – сказал Элефанти.

Катоха кивнул. Этого было достаточно. Он надел фуражку.

– Если собираешься на пенсию, сейчас самое подходящее время. Потому что, когда пойдут разборки, они будут некрасивые.

– Уже пошли, – сказал Элефанти.

– Видишь? Я же говорю, будет некрасиво. В отличие от девчонки.

– Какой девчонки?

– Не коси под дурачка, Томми. Я тут перед тобой раскрываюсь. Девушка. Негритянка. Стрелок. Хороший. Наемница. Не из города. Это все, что я знаю. Она красотка. Зовут ее по-мужски. И стреляет как мужик. Твоему приятелю Пеку лучше ходить с оглядкой. Банч Мун амбициозен.

– Как ее зовут?

– Если бы я тебе сказал, наутро стало бы стыдно. Особенно если потом придется вылавливать ее из гавани.

– У меня нет терок с девушками. Сложно, что ли, имя сказать?

Катоха поднялся. Беседа окончена.

– Когда выйдешь на пенсию и свалишь в Бронкс, Томми, пошлешь мне открытку?

– Возможно. Чем ты займешься на пенсии?

– Рыбалкой. А ты? – спросил Катоха.

– Буду печь бейглы.

Катоха подавил улыбку.

– Ты итальянец. А то вдруг забыл.

– Граци, но с каких пор это чему-то мешает? – сказал Элефанти. – Беру что дают. Так и делается, когда уходишь из бизнеса на своих двоих. Так и делается каждый день в новом мире.

Катоха посмотрел на баптистскую церковь Пяти Концов дальше по улице. В ней горел свет. Издали слышалось пение. Репетиция хора. Вспомнил красавицу, которая сидела на первой скамье хора, болтая в руке ключами, и пела. Вздохнул.

– Понимаю, – сказал он.

22. Дельфы, 281

Особняк по адресу Дельфы-стрит, 281, рядом с углом Каннингем-авеню, стоял сгорбленный и одинокий, с заросшими пустырями по обеим сторонам. Идеальное место для обороны. Внутри у окна на втором этаже сидел Банч Мун и смотрел на улицу. Со своей позиции он видел любого, кто подходил из-за угла. На кузовах машин играли дети. Стоял необычно теплый октябрьский день, и дети снова открыли пожарный гидрант. Он подумал, что потом надо подогнать свой древний пикап к гидранту, чтобы дети подзаработали несколько четвертаков за мойку. Он уже заметил среди них пару созревших для работы.

Банч открыл окно и высунулся, посмотрел направо, потом налево, потом опять направо. Справа проблем не было. Он видел на несколько кварталов до самой Бедфорд-авеню. Слева – сложнее. Дельфы-стрит на углу заканчивалась Т-образным перекрестком. Он хотел купить себе дом на тупиковой улице. Но когда впервые приехал искать тайную явку в этом запустелом квартале, здесь оказалось столько пустых заколоченных особняков, что он мог выбирать сразу из нескольких вдоль улицы и решил, что это место сойдет. Он предпочел 281-й, потому что обзор отсюда был лучше, чем из любого другого дома. Справа он за кварталы замечал любого, кто следует от Бедфорд. С другой стороны у заросшего пустыря образовывалось «Т», где слева от перекрестка стояли несколько обветшавших домов, которых он не видел. Справа же в поле зрения находился заброшенный склад, видный Банчу только частично. Тот, кто появится с этой боковой улицы, если приедет на машине, будет замечен метров с трех, прежде чем свернет на Дельфы-стрит и рванет к его дверям. Не идеал, но пока что место не подводило. Лучший наблюдательный пункт, какой можно найти, не привлекая внимания копов. Он редко приезжал сюда на машине; обычно пользовался метро. Всегда ходил в форме транспортного ведомства, так что соседи принимали его за сотрудника. О доме 281 знали немногие из его бригады или людей на обработке героинового сырья. Здесь было безопасно. И все же лучше перебдеть. Стоя у окна, он оглядел оба направления.