Диалоги

Нет, не знаю. Нет. Я люблю мой старый Leica, мне с ним очень удобно, а остальные мне мешают. Эти аппараты мешают, я не знаю, как с ними обращаться, они слишком перегружены, слишком много там всяких штук. У меня, во мне самом, автоматический рефлекс. Если меня ущипнуть, я подпрыгну. Мне не нужен аппарат, который…

…который это сделает за вас.

Да… Они никогда не бывают мне впору. Для меня это гаджеты, они неинтересны. Но я очень любопытствую, когда появляется новая оптика или новая плёнка. Это я чрезвычайно уважаю. Но что касается такого рода штук, делающих всё за вас – нет…

У вас уже бывало желание раскрасить ваши чёрно-белые изображения?

Да. Но я никогда этого не делал, потому что предпочитаю рисовать. […] Хотя я понимаю, как раскрашивают, как выбирают цвет… Очень хорошо понимаю. […]

Кто ваш любимый поэт? Спрашиваю, потому что вы за этот час много говорили о поэзии.

Но поэзия – это не только… Это…

…Да, можно говорить также о фотографической поэзии, это очевидно. Но кого из поэтов изъясняющихся словами вы больше всего любите?

Ну, как и девять десятых людей, я бы сказал, что Рембо… Но это не исключает и многих других поэтов.

Но именно его вы назвали бы первым?

Для меня – да, Рембо. С детства.

А писатель?

Ах так? [Смеется]

Достоевский? Если бы вы сказали «Уильям Фолкнер», я был бы в восхищении.

Нет, я говорю на своём языке… Не знаю… Всё это так…

Всего несколько слов, прежде чем я вас избавлю от своего присутствия и своих вопросов. Фотографические Встречи этого года… Встречи – о чем вам говорит это понятие, что вы о них знаете, что вы увидели здесь, в Арле?

Я не очень в курсе дела.

Выставка ваших работ в музее Реаттю.

Мне любопытно рассматривать фотографии, но лично я люблю маленькие группы.

Мы маленькая группа.

Да?

Мы в некотором смысле идём в вашем направлении.

Надеюсь. Лично мне нравятся маленькие организации, товарищеские затеи.

Вам надо было бы прогуляться по нашим помещениям, потому что наша обитель очень маленькая.

Нет, нет, обязательно схожу. Мне нравятся маленькие организации, всё маленькое.

Вам это кажется позитивным? Вам кажется интересным, что эта самая фотография, которая вас столько лет увлекала…

И всё ещё увлекает!

…что она продолжается, что это дело подхватила группа людей, которые хотят его развивать, хотят, чтобы о нем заговорили, хотят показывать…

Уже и так слишком много наговорили. В том числе и мы с вами. [Смеется] Не стоит слишком много говорить, слишком много комментировать.

Благодарю вас.

Это я вас благодарю.

Трудное удовольствие фотографии Интервью с Жилем А. Тибергьеном (1986 г.) [31]

Это интервью было проведено весной 1986 года без магнитофона. Моими[32]заботами при подготовке первой публикации оно было снабжено примечаниями. Анри Картье-Брессон и Мартина Франк перечитали его; я благодарю их за разрешение на публикацию. Этот фрагмент, где речь идет о периоде от начала работы Анри Картье-Брессона до создания “Magnum”, представляет собой наиболее связную часть материалов, оставшихся от более обширного проекта (он предполагался вначале, но позже от него отказались).

Жиль А. Тибергьен: В какой культурной среде ты вырос?

Анри Картье-Брессон: Образованная ветвь моей семьи – это Блази, родственники со стороны моей бабушки по матери.