Диана Гэблдон. Дыхание снега и пепла, т.2

- Я случайно столкнулся с некоторыми его друзьями в таверне, где они скорбели о его грустной судьбе и пили за его здоровье. Когда я сказал, что, может быть, смогу им помочь, - майор раздулся от самодовольства, - они все обратились в слух. Особенно, когда я намекнул, что у вас могут быть, – просто могут быть, обратите внимание – наличные.

- С чего вы решили, что они у меня есть, Дональд? – спросил Джейми, изогнув одну бровь.

МакДональд на мгновение удивился, потом принял знающий вид. Он подмигнул и приложил палец ко рту.

- Я слышу разные сплетни то тут, то там. Например, о том, что у вас есть небольшая заначка драгоценных камней. От дельца из Эдентона, с банком которого вы вели дела.

Мы с Джейми обменялись взглядами.

- Бобби, - произнесла я, и он кивнул, соглашаясь.

- Я могила, - сказал МакДональд, заметив наш обмен взглядами. – Вы можете полагаться на мое молчание. И я сомневаюсь, что это широко известный факт. Но … с другой стороны, бедный человек не станет покупать мушкеты дюжиной, не так ли?

- Почему нет? – ответил Джейми. – Но что касается … Я полагаю сделку можно заключить. Сколько просят друзья печатника, и застрахована ли лавка от пожара?

МакДональду было доверено вести переговоры с друзьями печатника – они были рады избавиться от проблемной собственности, пока какая-нибудь патриотическая душа не сожгла ее дотла – и сделка была заключена в короткое время. Майора срочно отправили вниз продать изумруд, заплатить за лавку, оставить остатки Фергюсу на текущие расходы и как можно быстрее распространить в Нью-Берне слух, что заведение скоро сменит владельца.

- И если кто-нибудь станет спрашивать о политических взглядах нового владельца … - наставлял Джейми, но МакДональд только понимающе кивнул и снова приложил палец ко рту.

Я была уверена, что у Фергюса не было никаких политических взглядов; его верность относилась только к семье и Джейми. Как только сделка была заключена, и начались безумные сборы – их семья должна была отправиться в Нью-Берн как можно скорее, пока зима не наступила по-настоящему – Джейми составил серьезный разговор с Фергюсом.

- Здесь не так как в Эдинбурге. В городе только один печатник, кроме тебя, и как рассказал МакДональд, это пожилой джентльмен, и он очень боится и Комитет, и губернатора, потому не печатает ничего, кроме проповедей и афиш о лошадиных скачках.

- Très bon[1], - Фергюс засиял еще сильнее, если такое было возможно. Он сиял, как китайский фонарик, с тех пор как услышал новость. - У нас будет весь газетный и рекламный бизнес, не говоря уже о печати скандальных пьес и брошюр. Нет ничего лучше для печатного дела, чем смута и волнения. Вы сами знаете, милорд.

- Да, знаю, - сухо произнес Джейми. – И потому намереваюсь вбить в твою голову мысль об осторожности. Я не хочу услышать, что ты повешен, как предатель, или вывалян в перьях и смоле, как не достаточно предатель.

- О-ля-ля, - легкомысленно махнул рукой Фергюс. – Я хорошо знаю, как вести игру, милорд.

Джейми кивнул с сомневающимся видом.

- Да, знаешь. Но это было давно, ты мог потерять хватку. И ты не знаешь, кто есть кто в Нью-Берне. Ты же не хочешь обнаружить, что покупаешь мясо у человека, которого злобно раскритиковал в утреннем выпуске, да?

- Я запомню, па, - Марсали сидела возле очага, кормила Генри-Кристиана и прислушивалась к разговору. Выглядела она едва ли не счастливее Фергюса, с которого не сводила обожающего взгляда. Она перевела такой же обожающий взгляд на Джейми и улыбнулась. – Мы будем осторожны, я обещаю.

Хмурое лицо Джейми смягчилось, когда он перевел взгляд на нее.

- Я буду скучать, девочка, - сказал он мягко. Счастливый взгляд ее поблек, но не исчез полностью.

- Я тоже буду скучать, па. Мы все будем скучать. И Герман не хочет расставаться с Джемом. Но … - ее взгляд снова переместился на Фергюса, который, насвистывая себе под нос «Жаворонка», составлял список необходимого, и она сильнее прижала к себе Генри-Кристиана, отчего тот протестующе засучил ножками.

- Я знаю, - Джейми кашлянул, скрывая эмоции, и потер согнутым пальцем под носом. – И, Фергюс, у тебя будет немого денег. Перво-наперво, подкупи констебля и стражу. МакДональд дал мне имена членов Королевского совета и главы ассамблеи. Он поможет тебе с советом. Будь внимателен. Постарайся расположить его к себе, он может во многом помочь.

Фергюс кивнул, не поднимая голову от бумаги.

- Бумага, чернила, подкуп, замша, кисти, - произнес он и продолжил писать, напевая, - «Жаворонок, милый жаворонок».

Добраться до Риджа на фургоне было невозможно. Единственная дорога к поселению представляла собой неширокую тропу, извивающуюся по склону от Куперсвиля. Это явилось одной из причин того, что на перекрестке дорог образовалась небольшая деревня, где странствующие продавцы и другие путешественники останавливались, совершая оттуда пешие походы в горы.