Дьявол и Дэниэл Уэбстер

Он сошел с поезда, кузены пожали друг другу руки.

– Хорошо доехал, Том?

– Неплохо. Погода совсем осенняя, да?

– Да, настоящая осень. Ты, видимо, сел на экспресс до Браденсберга?

– Да, мне показалось, так будет быстрее.

– Этот поезд как только не нахваливают, – сказал Джерри Пай. – Однажды я проехался на нем – года три назад. Подумал, можно же старику потратиться разок. Минни ушам не поверила, когда я ей рассказал. «Джерри Пай, не понимаю, что на тебя нашло! – заявила она. – Меня ты ни на каких экспрессах никогда не возил!» «Ну, – сказал я, – хоть вышло и дороже, но я просто решил, что старику можно разок потратиться!» Так видел бы ты ее лицо! Но для тебя, наверное, это пустяки. Похоже, для тех, кто приезжает из Нью-Йорка, дорогой проезд на поезде мало что значит.

– Я мог бы поехать и обычным пассажирским, – осторожно отозвался Том Кэрролл, – но не сэкономил бы время.

Это замечание, похоже, сильно позабавило Джерри Пая. Его худое желтоватое лицо, напоминающее морду унылой лисы, на миг озарила гримаса веселья. Но он моментально посерьезнел.

– Ты всегда был чудаком, Том, – сказал он, – всегда. Но сейчас не до смеха.

– А я и не собирался никого смешить, – возразил Том Кэрролл. – Поедем на такси или у тебя машина?

– О, так это у нас семейное – доллар туда, доллар сюда, лишь бы представился случай! – Джерри Пай усмехнулся и вновь посерьезнел с быстротой механизма. – Я ездил на ней позавчера вечером, – подчеркнуто заметил он, пока они садились. – Эванс хороший человек, и все такое, но немного прижимист, когда дело доходит до машин, и пока наша темно-синяя, выглядит она совершенно благопристойно.

– Я телеграфировал тетушке Эмми, – начал Том Кэрролл и осекся. Попытки объясниться с Джерри Паем были бесполезны.

– Да, действительно, – сразу подхватил Джерри. – Тетушка Эмми была очень признательна. Чрезвычайно. «Том всегда страшно занят, – объяснил я ей. – Но вы не беспокойтесь, тетушка Эмми. Том хоть теперь и большая шишка, сердце у него есть. Он приедет».

– Я же говорил ей, – несмотря на все старания, ответ Тома Кэрролла прозвучал резко, – что в случае чего ей достаточно только…

– Да все мы это знаем, – бодро отмахнулся Джерри. – Все мы понимаем, что нельзя рассчитывать, чтобы ты прислал какую-нибудь из своих огромных машин из самого Нью-Йорка прямиком в Уэйнсвилл. Как Клэр?

– Клэр очень сожалеет, что не смогла приехать, – Том невольно вцепился в свои колени. – У нас одна машина, – добавил он.

– Вот так я и сказал, – торжествующе подхватил Джерри Пай. – Я объяснил тетушке Эмми – мол, не стоит ждать, что Том заберет у Клэр машину, ведь ей она понадобится, пока он будет в отъезде – за покупками ездить, с подружками встречаться, и вообще, с тетушкой Луизой она была едва знакома. Вот подожди, она еще пришлет красивые цветы, так я и сказал.

«Господи, сделай меня хорошим! – мысленно взмолился Том Кэрролл. – Пусть все продлится не более десяти минут. Десять минут – это вообще-то недолго». Он взял себя в руки.

– Как тетушка Эмми?

Скорость машины мгновенно снизилась до почтенных двадцати миль в час.

– Она чудо, – ответил Джерри Пай. – Просто чудо. Конечно, Минни очень помогала ей, и потом финал получился совершенно мирный. Казалось, просто дыхание иссякло. – В его голосе слышалось явное удовольствие. – Только что была здесь, полная сил, несмотря ни на что, и уже в следующую минуту… – Он покачал головой.

– Я рад, – сказал Том Кэрролл. – В смысле…

– О, мы бы не хотели, чтобы она мучилась, – исполненным потрясения голосом заявил Джерри Пай, словно отвергая некое бестактное предположение Тома. – Нет, сэр, совсем не хотели. Вот когда скончалась мать Минни… не знаю, рассказывал ли я тебе об этом подробно, Том, но с самой пятницы до…

Он продолжал рассказ, но дошел только до причуд первой ночной сиделки к тому моменту, как они свернули на Гессиан-стрит.

Они вышли из машины. Джерри Пай вытер лоб, хотя день был прохладный. Да, вот и черный лоскут на дверном молотке. Но там, где раньше была табличка с именем, – ряд кнопок от звонков. Кирпичи дорожки – розовато-красные, старые, истертые, длинный ряд непримечательных домов сохранял поблекшее достоинство, несмотря на вывески «Табачный магазин Паппаса» и «Гессенский сержант, чай и антиквариат». Липы не пострадали, но тень давали редкую.

«Будь здесь большой город, – думал Том Кэрролл, – люди уже давно заметили бы это старомодное очарование, выкрасили двери в зеленый цвет и устраивали съемки. Так или иначе, этого не произошло».

– Все были весьма почтительны, – сказал Джерри Пай, кивая на черный лоскут. – В смысле, некоторые люди излишне щепетильны, когда всем приходится пользоваться одной входной дверью. Но мистер Родмен сам пришел ко мне – они на втором этаже, в дальней комнате. Просто оставь багаж в машине, Том. Он не помешает. Наверное, Минни уже увидела нас – мы так рассудили: если ты приезжаешь сегодня, то наверняка этим поездом.