Дьявол и Дэниэл Уэбстер

На плантации кое-что менялось, но сама она оставалась такой, как всегда. Бывали и хорошие времена, и плохие. Было время, когда юного Марса Эдварда ужалила змея, и время, когда Большой Рэмбо сбежал, его ловили с собаками, поймали и привели обратно. Был косоглазый надсмотрщик, который лупил всех почем зря, потом еще был мистер Уэйд, который вроде бы ничего. Было время забоя свиней, и Рождество, и весна, и лето. Об этом Кью не задумывался, как и о том, почему так бывает; ничего другого он и не ждал. Пчела в улье не спрашивает, как изначально появился улей. Кью рос крепким, рос с умелыми руками. Его послали в кузницу помогать Папаше Джейку; поначалу ему не нравилось, потому что нрав у Папаши Джейка был страшно вспыльчивый. А потом Кью полюбилась эта работа: он выучился ковать железо и придавать ему форму, узнал, как подковать лошадь, насадить на колесо телеги обод, и еще все остальное, что делает кузнец. Однажды ему велели подковать Черного Билли, и он подковал его чин чином, так что Старый Маастер хвалил его перед мистером Уэйдом. Кью был сильным, черным как ночь и гордился своей спиной и руками.

Так вот, для него все могло таким и остаться – да, могло. Разговоры о свободе он слышал временами, но особого значения им не придавал. Он же был не болтун и не проповедник, он был Кью и работал в кузнице. Батрачить на плантации он не хотел, но не хотел и прислуживать в доме. Лучше уж ему быть Кью, чем белой рванью, или иметь в хозяевах белую рвань. Так он считал, а мой долг – рассказать об этом правду.

Потом пришла болезнь, и его мамаша с папашей умерли от нее. Старая Мисс послала к ним врача, но они все равно умерли. После этого Кью стало одиноко.

Ему было одиноко и тревожно на душе. Он видел, как его папашу и мамашу закопали в землю, как новые рабы заняли их хижину. На это он не сетовал, зная, что так и должно быть. Но когда он лег спать у себя на чердаке над кузницей, он все думал о своих мамаше и папаше – каким сильным был папаша и какие песни пела мамаша. Всю свою жизнь они работали и рожали детей, хотя выжил только он один, а теперь им досталось лишь место на кладбище. Но все равно они были хорошими и верными слугами, потому что сам Старый Маастер сказал так, когда хоронил их, и снял шляпу. Большой Дом остался, и хлопок, и кукуруза, а мамаши и папаши Кью не стало, как прошлогоднего урожая. От этого Кью удивлялся и тревожился.

Он начал замечать то, чего никогда прежде не замечал. Когда утром звучал горн, призывая рабов идти в поле, он задавался вопросом, кто первым начал трубить в горн. Это же не гром и молния, кто-то должен был начать. Услышав, как Старый Маастер говорит другу: «Проклятая эпидемия! Она стоила мне восьми первосортных рабов и самого вышколенного дворецкого во всем штате. Да я бы лучше лишился жеребенка от Беглеца, чем Старого Айзека», – Кью сохранил это у себя в памяти и обдумал. Старый Маастер сказал так не со зла и перед смертью он просидел со Старым Айзеком всю ночь. Но и Айзек, и Кью, и жеребенок от Беглеца – все они принадлежали Старому Маастеру, а он владел ими целиком и полностью. Владел, как деньгами в своих карманах. Ну об этом Кью знал всю свою жизнь, но теперь, когда он тревожился, у него возникло непривычное чувство.

Ну так вот, однажды ковал он лошадь для юного Маастера Шепли и подковал чин чином. А когда подковал, подставил руки юному Маастеру Шепли, и юный Маастер Шепли вскочил в седло и со смехом бросил ему серебрушку. Кью не стоило беспокоиться, ведь джентльмены иногда так делали. И Старый Маастер был не злой, он не возражал. Но всю ночь Кью ощупывал отпечаток каблука юного Маастера Шепли у себя на ладонях. И все же юный Маастер Шепли ему нравился. Кью ничего не понимал.

Наконец Кью решил, что его, должно быть, заколдовали. Он не знал, кто это сделал и почему. Зато знал, что должен сделать он сам. Сходить к тетушке Рейчел.

Тетушка Рейчел была старой-престарой и жила в хижине сама по себе, с внучкой Сьюки. Она видела отца Старого Маастера и его отца, и говорили, что видела Джорджа Вашингтона с белыми волосами и генерала Лафайета в костюме с золотом, который дал ему король Франции, чтобы сражаться в нем. Одни говорили, что она колдует, другие – что нет, но все на плантации шибко уважали ее, ведь если она кого сглазит, то может и не снять сглаз. Ну а мамаша Кью водила дружбу с тетушкой Рейчел, вот Кью и пошел ее проведать.